Александр Койфман - Где дом твой, киллер?

— Господи, Рива, и ты все еще помнишь детские проказы? Не мог я не лазить. У нас тоже росли манговые деревья, но в соседнем саду все вкуснее. Ты же понимаешь?

— Я все понимаю, не понимаю только, почему ты не хочешь мне рассказать о Генри. Что, за ним что-то числится? Бедная Оксана, как ей всегда не везет. Такой мужчина симпатичный.

Макс выключил какую-то кнопку. Понизил голос:

— Только никому, Рива. Понимаешь, этот Генри… на самом деле его совсем по-другому зовут, наш человек. Был… после репатриации из России. Выполнял деликатные задания в Европе, иногда в Сирии и Ливане. Мы его по традиции называли «Одинокий волк». Он, как и предыдущий, предпочитал работать в одиночку. Потом мы были вынуждены отпустить его в Европу. Что он там делал эти семь лет, я не знаю, но вряд ли это был простой бизнес. Он же ничего, кроме как выполнять задания, не умеет. Мы случайно узнали, по инциденту в воскресенье, что он в Израиле, попросили помочь в наших делах. Но он отказался. И у нас решили, что не следует ему оставаться в Израиле. Он с этим решением согласился. Так что никого из твоих внучек обижать я не собирался.

— Поклянись, Макс, что не врешь. И не утаиваешь самое важное. Памятью матери поклянись.

— Ну что ты, Рива, не буду я клясться ее именем. Но поверь, все это чистая правда. И ничего больше я тебе не могу сказать, извини.

Рива долго смотрит в его «честные» глаза. Ничего не говорит, уходит.

17:00. Салон в квартире Лолы.

Генри, Лола и Оксана молча ждут Риву.

Входит раздраженная Рива. Обратившись к Лоле:

— Лола, сходи на пол часика в магазин, купи продукты на завтра. Мне нужно поговорить с Генри и Оксаной.

Лола сделала обиженное лицо:

— Ты все еще считаешь меня маленькой? Пожалуйста, уйду.

Уходит.

— Ну, поведай, Генри, какие у тебя планы на будущее?

— Абсолютно никаких планов нет. Пока отдохнем с Оксаной в Страдонице. А там видно будет.

— А потом опять займешься «деликатными» операциями?

— В каком смысле?

— Мне твой бывший начальник, полковник Шварц, все популярно объяснил: ты, мол, специалист по нестандартным операциям. Деликатным нестандартным операциям. «Одинокий волк».

— И об этом он проболтался? Раз мы начали говорить начистоту, без оговорок и умолчаний, скажу тоже по-простому. Во-первых, этот полковник никакой не Шварц, и вы это прекрасно знаете, иначе не смогли бы попасть к нему на прием. Во-вторых, он никогда не был моим начальником. В мое время он только начинал свою карьеру. В-третьих, на эти «деликатные» операции меня посылало мое государство. С него и спрашивайте за смысл этих операций.

Оксана ахнула:

— Генри, так ты меня все время обманывал? И о контракте в Бирмингеме тоже врал? Это тоже была «деликатная» операция, а не переговоры о контракте?

— Почему врал? Это были переговоры. Может быть, несколько нестандартные, но переговоры. Нашу фирму попросили содействовать примирению воюющих банд: ирландской и арабской. Предыдущего нашего посланца застрелили, да еще и отрубили потом тесаком голову. Со мной хотели сделать то же самое. Но получилось наоборот: убийц нашего посланника я нейтрализовал. Поэтому со мной говорили достаточно уважительно. Я доказал главарю, что ему лучше начать переговоры. Вот и все.

— Нейтрализовал — это как? Как бандитов в четверг?

— Нет, они убили нашего посланца, хотели сделать то же со мной. Я отнял у одного из них пистолет и застрелил обоих. Прошу извинить за грубые слова, но иначе я бы валялся там с отрубленной мясницким тесаком головой.

— Боже, у меня нет сил такое слышать.

— Вспомни, что ты говорила у Елены, когда мы смотрели боевик со многими убитыми врагами: «Вот это жизнь, полная приключений, азарта, борьбы». Это твои слова, я их запомнил.

— Что скажу? Дура я была, да, наверное, такой и осталась. То было кино, а не жизнь.

— Может быть, это звучит банально, плоско, но это, действительно, реальная жизнь. Жизнь и действия, о которых многим не хочется слышать и знать. Но кто-то должен делать «деликатные» вещи, проводить «деликатные» переговоры. К сожалению, это единственное, чему меня научили, что я умею делать.

— Нет, я это не выдержу, Генри. Ты все время врал мне. Обо всем, даже когда представлялся неотесанным мужланом. И все заработанные тобой деньги — деньги на крови. Прости, Генри, нам не по пути.

Генри, обратившись к Риве:

— Вы спросили о моих планах. Сейчас я пойду ночевать в отель, завтра вечером улетаю. Вот и все планы. Извинитесь за меня перед Илоной, что я не попрощался и забрал пиджак Эйтана.