Александр Тамоников - Аргументы в обойме

Уланов приказал Лазареву и Корнову:

— Устанавливайте «Сферу», направляйте ее, записывающее устройство подключайте сразу, наушники присоедините! И давайте, ребята, как можно шустрее. Скоро в усадьбе начнутся очень интересные события.

Корнов с Лазаревым установили прослушку, настроили ее.

Уланов вставил наушник, услышал какой-то скрежет, посмотрел на антенну, стержень которой был направлен на окна коттеджа бывшего главы администрации, потом понял, что это был скрип кресла.

Прозвучал какой-то шум. Похоже было на то, что Огурцов набирал номер.

Наконец-то раздался и голос:

— Вася?

— Да, Алексей Михайлович.

Была включена громкая связь, поэтому Роман слышал обоих собеседников.

— От Басалая ничего не было?

— Нет, но он обычно говорит с вами, а не со мной. Я для него никто, обычный охранник и водила.

— Что у них там в деревне? На вызовы не отвечают, а должны быть постоянно на связи. Ты не звонил им?

— Нет. Позвонить?

— Попробуй, а я свяжусь с Моренко.

Незначительный шум, набор номера, длинные гудки, затем металлическое:

«Абонент не отвечает, оставьте сообщение…»

— Да что за хрень?

Вновь набор номера, занято.

Тут же ответный звонок:

— Это Манин, Алексей Михайлович.

— Что?

— Ни Басалай, ни Сенько не отвечают.

— И Моренко молчит. Ты вот что, поезжай к помощнику. Посмотри, что с ним.

— Да спит, наверное.

— Разбуди. Я должен знать, что с ним все в порядке.

— Понял.

— Потом едешь в деревню, смотришь, что там у них, — приказал Огурцов.

— Одному ехать?

— Ты боишься?

— Нет, но как-то стремно.

— Ладно, Гутова возьми с собой.

— Понял, выполняю.

За этим последовало достаточно долгое молчание.

Примерно через полчаса в кабинете раздался звонок телефона.

— Да? — отозвался Огурцов.

— Алексей Михайлович, Моренко нет дома.

— А машина?

— Машина на месте, в хате бардак, впрочем, у него всегда там так было.

— Одежда?

— А что одежда? Нету ее. Нарядился, наверное.

— И куда пошел?

— Не знаю. Может, бабу завел и ломанулся к ней?

— Он должен быть на связи.

— Ну, мне нечего сказать, Алексей Михайлович…

— Езжай в Коринку.

— Заберу Витю и еду!

— И оттуда звонок мне.

— Понял.

Слушая это, Уланов улыбнулся и проговорил:

— Расстроился господин Огурцов. Да оно и неудивительно. Нет ничего хуже непонимания происходящего. Лишь бы этот господин в панику не впал.

Лазарев кивнул и сказал:

— А он может, Рома. Почует опасность, заберет оставшегося охранника, бабло, документы и рванет из Балаева.

— Не выпустим.

— В сторону Переславля или Мурома, да, но одновременно обе дороги нам не перекрыть.

Уланов чуть подумал, позвонил Родионову и приказал:

— Капитан, бери своих хлопцев, на «Шкоде» выдвигайтесь к осиннику, что западнее райцентра и улицы Лесной. Задача — по моей команде произвести щадящий захват пассажиров автомобиля, марка и номер которого будут сообщены вам дополнительно.

— Вопрос, майор?

— Да.

— Местная полиция не помешает?

— Нет!

— Напоминаю, мы до разрешения полковника Смолинского раскрываться не имеем права.

— Вам никто не помешает.

— Понял, выдвигаемся в заданный район. Задача ясна.

— Работай!

После Родионова Уланов созвонился с Гариным, попросил его убрать все полицейские патрули и наряды с улицы Лесной, а также снять инспекторов ДПС с поста, расположенного со стороны Переславля.

Затем Роман добавил:

— Восточное направление перекрыть своими силами, скрытно и надежно.

Гарин выслушал друга и воскликнул:

— Ты оставляешь город неприкрытым с запада.

— С запада мы сами прикроем твой замечательный Балаев.

— Хорошо, сделаю, но надеюсь на поддержку вашего руководства, если заместитель по воспитательной работе сообщит о моих странных действиях в область.

— Не волнуйся, мы своих не бросаем.

— Приятно слышать.

После разговора с начальником РОВД Уланов передал Родионову, что район действий «чист», марка и номер машины, подлежащей захвату, пока неизвестны. Роман прикурил сигарету. Теперь все зависело от дальнейших действий бывшего главы района.

Огурцов мерил шагами свой кабинет. Его сердце неожиданно сдавил такой страх, какого он еще не испытывал. Дабы удержать себя в руках, Алексей Михайлович выпил сто пятьдесят граммов коньяка. Страх притупился. Тревога еще давала знать о себе, но Огурцов успокоился, стал думать и вздрогнул, когда телефон издал сигнал вызова.