Сергей Самаров - Тот самый калибр

— Мудрый Новиков не напомнил, что машина стояла под его окном несколько часов, ничего не сказал о том, что видел, как подполковник Пашунин подходил к машине Николая, даже садился в нее и разговаривал с братом и с самим Николаем, — напомнил я. — Анатолий Пашунин с Николаем утверждают, что они стояли там только около десяти минут.

— Он мне звонил по этому поводу. Я попросил Петра Васильевича подъехать сюда для дачи показаний. Обещал. Он не из тех, кто от своих слов отказывается, — Котов, кажется, Новикова сильно уважал.

Зазвонил телефон на столе. Капитан Саня сняла трубку.

— Да, проводи его сюда. Мы ждем…

— Адвокат? — спросил Котов.

— Адвокат. Только я предполагаю, что он не успел все бумаги о допуске к делу оформить.

Слишком мало времени прошло. Будет просить сегодня отработать без документов и пообещает предоставить их завтра. Слишком быстро прибыл… Мы еще и без него с вопросом не разобрались.

— Если не оформил документы раньше, — предположил я. — Сдается мне, что подполковник Пашунин — человек весьма даже предусмотрительный, все предвидел и успел подготовить своего адвоката. Заранее подготовить на случай провала.

— Возможный вариант, — согласился Котов. — Это на него очень похоже. Он — перестраховщик и этим славился, еще когда в областном управлении работал. Но оформление документов на дело, которого еще нет в природе, чревато последствиями для самой коллегии адвокатов.

Мы молча подождали несколько минут. Наконец в дверь постучали, и в кабинет вошел молодцеватый слегка подпрыгивающий при каждом шаге человек. Когда он переступил порог, стало заметно, что он уже немолод, хотя старается держаться бодрячком.

— Альберт Борисович! — улыбнулся Котов. — Рад вас видеть.

— Всех однозначно и категорично приветствую… — торопливо сказал адвокат. — Только хочу сразу договориться. У меня время сильно ограничено. Нужно еще успеть на заседание в областном суде. Там сегодня рассматривается сложная апелляция. И потому я предлагаю сразу разрешить мне побеседовать с моими клиентами, чтобы хотя бы знать, о чем идет речь.

— Только сначала предъявите, пожалуйста, документы о допуске к делу. Доверенность от адвокатской конторы и прочее, — хмуро попросила капитан Радимова.

— Александра Валерьевна… — в голосе адвоката прозвучал откровенный укор. — Мы же с вами так давно знакомы. Вы должны понимать, что я просто физически не мог успеть подготовить документы. Завтра все будет… Обещаю клятвенно…

— Тогда завтра и приходите, — по-прежнему сухо ответила Радимова. — Пока мы воспользуемся услугами штатного адвоката. Я уже вызвала его из районного суда…

Альберт Борисович умоляюще посмотрел на подполковника Котова, потом на меня, хотя не мог знать, кто я такой, потом снова на капитана Радимову. Ни в одном взгляде не встретил сочувствия и тяжело вздохнул.

— Вам не кажется, что вы здесь разводите классическую бюрократию? Вопрос идет о судьбе человека.

— Судьбу человека определяете не вы и не я, — возразила капитан Саня. — Судьбу человека определит суд. Но интересы у нас с вами прямо противоположные. Поэтому рассчитывать на сочувствие с нашей стороны вам не приходится.

— То есть вы хотите, Александра Валерьевна, сказать, что для вас главное не найти виновного, а наказать хоть кого-то?

— Это, Альберт Борисович, ваше прочтение. Но я не намерена вступать с вами в казуистические споры не потому, что мне нечего вам сказать, а потому, что у меня недостаточно времени на досужие разговоры. Вы своим присутствием пока просто мешаете мне работать.

— То есть вы меня выгоняете? — спросил адвокат с вызовом.

— Мы просим вас удалиться, — весомо произнес подполковник Котов…

Другой адвокат, назначенный районным судом, прибыл вскоре. Я к тому времени уже подписал все, что мне требовалось подписать. Отставной подполковник Скоморохов сделал все это раньше меня, хотя мне казалось, что беседовать капитан Саня должна была бы сначала со мной как с основным виновником и участником всех событий. Но я так понял, что сделала она перестановку не случайно. Видимо, начальник уголовного розыска подполковник Котов желал присутствовать на моем, так сказать, допросе, чтобы довести до меня новые данные.

Он пришел, когда я еще сидел в кабинете. А когда все закончилось, появился адвокат, которого конвойный сразу отвел сначала в камеру к «расписному» Николаю, а потом к Анатолию Пашунину. Когда адвокат вернулся, мы с Виктором Федоровичем сидели в коридоре в скромных позах посетителей и не рвались присутствовать на допросе тех, кто пытался меня расстрелять.