Алексей Суконкин - Переводчик

Этого зрелища психика Олега вынести уже не могла. В глазах потемнело, и вдруг Олег повалился от нахлынувшей слабости на откинутые у борта лавочки. Мишин и Шумов не видели этого, продолжая ковыряться в трупе, вытаскивая что-то из его карманов.

Желудок сжался, и Олега вырвало прямо на пол. На лбу появилась холодная испарина. Голова закружилась, и казалось, что вот-вот сознание покинет тело своего хозяина.

Шумов обернулся на звук, и покачал головой:

— Ну вот…

— Все нормально, товарищ майор, — попытался улыбнуться Олег, но его снова стошнило.

— Где же нормально? Так дело не пойдет, — сказал Игорь Шумов и, подхватив Олега, вытащил его из машины.

Усадив его на лавку у входа в палатку штаба, спросил:

— Ты что, трупы никогда раньше не видел?

Олег помотал головой и добавил:

— Они так сильно обезображены.

— Но они же мертвые, чего ты так испугался? Ерунда, через пару дней привыкнешь…

Олег подумал, что привыкнуть к этому не возможно.

— Помаши на него чем-нибудь! — сказал Шумов Мишину.

Лейтенант начал махать руками, нагоняя свежий воздух. Послали за врачом. Олегу дали сигарету убитого, но он раскашлялся.

— Мы схрон гранатами закидали, — заговорил Мишин, как будто продолжая прерванный разговор, — я полез посмотреть. А тут вылезает один, и на меня. Автомат у меня сзади висел, я лопаткой пытался разгрести вход. Ну, я этой лопаткой по черепу ему и отоварил… со всей силы.

— Надо было живым брать, — наставительно сказал Шумов.

— Думали, что в блиндаже еще есть, но пока докопались, они там все уже мертвые были. А тут еще «чехи» откуда ни возьмись. Мы заградительный огонь вызвали, трупы начали вытаскивать, благо, что до бронегруппы было метров пятьсот всего — все три трупа вынести смогли. Потом снова по лагерю огонь вызвали. Видать, артель там еще духов целую кучу накосила…

Олег, слушая Мишина, опять попытался затянуться, но снова раскашлялся.

Подошел Саша Кириллов.

— Кто больной?

— Нартову плохо, — сказал Шумов.

Саша посмотрел на Олега, потрогал лоб, для пущей важности измерил пульс. Он понимал, чем было вызвано недомогание, и ждал — вопрос должен был решиться сам собой.

— Жить будешь, — уверенно сказал Саша. — Правда, не знаю сколько…

— Сколько? — спросил Олег, пытаясь улыбнуться.

— Здесь — сколько Аллах отпустит, — усмехнулся врач.

— Спасибо, — ухмыльнулся Олег.

— Сердце не болит?

— Нет.

— Выпей водки, и все пройдет. И близко к сердцу это не принимай. А то с ума сойти можно. Очень даже запросто…

— Я вчера выпил водки, и сейчас не лезет.

— Я понял. Ну, выпей как полезет. Только не переусердствуй. Много народу с войны приходят домой алкоголиками.

— Хорошо, — кивнул Олег.

— Будут проблемы — заходи. И не только по медицинской части. Помогу чем смогу.

Саша ушел. Мишин в это время повернулся в сторону, подскочил, сказал «я сейчас», и побежал к кухне.

Олег выглянул из-за машины, и увидел возле кухни потасовку. Вернувшиеся с задачи разведчики избивали поварят. Причина была Олегу предельно ясна, и ему снова стало стыдно за себя.

— Отставить! — гаркнул Шумов, и драка прекратилась еще до того, как к кухне подбежал Мишин.

Володя успокоил своих лихих хлопцев, и повел всю группу в палатку для проведения воспитательного воздействия.

Поварята утерли разбитые носы, и сидели на раме полевой кухни. Один из них зло посмотрел на Олега. Нартов, не выдержав взгляда, отвернулся. Сейчас ему было обидно оттого, что из-за него пострадал кто-то другой.

Из палатки вышел Романов:

— Чего кричишь? — спросил он Шумова.

— Да у парнишек нервишки шалят. На место ставил…

Романов повернулся к Олегу:

— Нартов, иди посмотри: там еще блокнот есть на арабском. Переведи. Может, чего интересное будет…

Олег прошел в палатку, сел за стол и открыл блокнот. Полистав страницы, он понял, что это обычные выписки из Корана.

— Коран, ничего интересного…

Романов внимательно посмотрел на Олега и спросил его:

— Ты, Олег, по-арабски разговариваешь свободно?

— Да, но любой араб меня сразу раскусит. Мы, русские, не можем правильно произносить некоторые их звуки…

— Значит, на роль араба ты не тянешь?

— В принципе можно, но тогда надо будет имитировать простуженное горло, например.

Романов рассмеялся:

— Ну, ты хитер.

— Стараюсь быть полезным, и не зря жрать свою кашу… — усмехнулся Олег.

— Ну, а все же?

— У меня черты лица славянские. Сразу раскусят…