Алексей Суконкин - Переводчик

— Смена постов… — сказал Серебров. — Посмотрим, за сколько минут они обернутся, засекай…

— У меня часов нет, — напомнил Олег.

— Тогда считай про себя…

— Хорошо…

Минут через пять люди вернулись и вошли в палатку. Оттуда некоторое время раздавались разные звуки, затем все стихло.

— Палатка караула… — сказал Серебров.

— Интересно, у них есть бодрствующая смена? — спросил Олег.

— Запросто, — кивнул майор. — Видишь, как у них тут все организовано… наверное, устав так же почитают, как и мы… ладно, отходим…

Вернувшись на позицию пулеметчика, Серебров поставил Швецу задачу:

— Сидите тихо здесь и ведете наблюдение. Сейчас я приведу сюда Воробьева, покажу ему лагерь. Нас услышите, никак не реагируйте, пока не подойдем метров на пять. Тихо стукнешь по дереву два раза. Я отвечу четыре. Понял?

— Так точно.

— Все, ждите… и не спать! Голову отверну.

— Есть.

— Все.

Клименко чуть переместился, чтобы иметь лучший обзор. Установил пулемет на сошки, включил ночной прицел. Швец тоже выбрал позицию получше.

Серебров приподнялся, и полусогнутый, тихо двинулся прочь от лагеря. Олег двинулся следом.

На подходе Серебров связался с Воробьевым по рации:

— Слышишь, Воробей, это мы идем, не подстрелите…

— Понял, товарищ майор. Постараюсь…

Серебров связался с Романовым и доложил ему обстановку. Романов заспанным голосом спросил:

— Твое решение?

— Сейчас свожу туда всех, покажу, что и где, а под утро провожу налет.

— Мовсаев там?

— Это я установить не смог. В любом случае, через несколько часов узнаем…

— Рота Юрьева тремя группами в двух километрах от тебя. Может, задействуем его?

— Боюсь, что мы в такой кромешной тьме не найдем друг друга, а не дай Бог чего хуже — постреляем сами себя…

— Своими силами справишься?

— Думаю, что да. Выходить буду на север, утром мне нужны будут вертолеты и броня.

— Сейчас займусь. Что еще?

— Есть что-нибудь свежее по району?

— Да есть. Пять часов назад пехота обстреляла группу боевиков численностью три человека, которые шли в сторону твоего лагеря. Все трое ушли, возможно, один из них был ранен…

— Понял, что еще?

— Больше ничего.

— Куда, интересно, делась банда Ахмадова — ведь от нас человек десять ушло, не меньше… и сам Ахмадов тоже…

— Пока это не известно…

— Не хотелось, чтобы они вылезли на меня в самый не подходящий момент…

— Так может, двинуть к тебе роту Юрьева?

— Пусть сидят там, где сидят. Днем, если что, они до нас за двадцать минут добегут. А мы за это время сможем отбиться от кого угодно…

— Хорошо. Что еще?

— Пойду, свожу всех, покажу что где…

— Тогда до связи.

— До связи.

Романов отключился. Олег слышал весь разговор.

— Интересно, кто эти трое? — спросил Олег.

— Хотел бы и я знать. Ладно, бди здесь, а я поведу бойцов, покажу им лагерь…

Олег остался с двумя разведчиками на охране пленного боевика и тяжелого снаряжения группы, которое бойцы оставили, чтобы было удобнее действовать налегке.

Олег привалился к дереву, взяв удобнее автомат. Через несколько часов этот автомат будет кого-то убивать…

К Нартову подобрался один из оставшихся разведчиков:

— Товарищ старший лейтенант, разрешите…

— Чего хотел?

— Там духов много?

— Не знаю. Там стоят палатки, сколько в них человек — не понятно. Утром узнаем…

— Ясно.

— Тебе от этого легче?

— Немного.

Через час Серебров привел разведчиков и Воробьев увел к лагерю оставшихся двух. Майор снова связался с Романовым:

— Взять "языка" на месте не получается. Их караул имеет бодрствующую смену, и не понятно есть ли оружие в других палатках.

— Твое решение? — спросил Романов.

— Пока без изменений. Налет рано утром.

— Понял. Значит, слушай меня — утром "подсолнухи" и две группы роты Самойлова со стороны Шали начинают подниматься к тебе. Может, дождешься их?

— Когда они будут у меня?

— В семь утра, крайний срок — восемь. Подожди их, вместе и проведете налет.

— Нет, это слишком поздно. Пусть они выдвигаются, как смогут, а я буду проводить налет в четыре или пять часов утра, как подготовлюсь. Позднее проводить налет считаю не целесообразным по двум причинам: первая — к этому времени в лагере все уже встанут, вторая — уже будет слишком светло. Налет буду проводить на границе ночи и дня, пока еще все спят, но уже можно что-то разглядеть…

— Я тебя понял. Решение одобряю.

— Что броня и вертолеты?