Алексей Суконкин - Переводчик

Вставать одной было непривычно. Света быстро приготовила завтрак и без аппетита поела. По дороге в госпиталь она поскользнулась, и чуть было не упала. Пока дошла до госпиталя, чуть не отморозила нос. В госпитале подруги что-то тараторили по поводу резкого разворота событий очередной телевизионной мыльной оперы, что Свете было в принципе не интересно.

До обеда она приняла двух разведчиков с вывихами и ушибами. Это были результаты казарменной разборки, и бойцов сопровождал особист бригады. Бойцы не проронили ни одного лишнего слова и молчали, когда Света поинтересовалась, кто их так избил.

— Не хотите говорить — и не надо, — выдохнула она.

После обеда она устроила обход больных, а потом, проинструктировав дежурную медсестру, ушла домой. Дома было непривычно одиноко и тоскливо.

Света включила телевизор и с нетерпением стала ожидать «Новости», которые до этого никогда так не ждала. Вчера мельком показали госпиталь в Моздоке, и Света немного успокоилась, увидев, что там действительно нет войны. По крайней мере, так виделось по телевизору. Начались «Новости», и Света сделала телевизор чуть громче:

— Сорвана попытка боевиков вырваться из Грозного… — вещал диктор, — уничтожено до двухсот боевиков, со стороны федеральных сил один человек убит и двое получили ранения…

Света покачала головой. Она не была специалистом проведения боевых операций, но вполне понимала, что такого соотношения потерь на войне быть не может.

— Ну ведь врете! — вырвалось у нее.

Зазвонил телефон, и Света, с замиранием сердца, кинулась снимать трубку.

— Слушаю!

— Это Лариса? — раздался в трубке чей-то противный голос.

— Вы ошиблись, — упавшим голосом ответила Света и положила трубку.

Прежде чем лечь спать, Света просидела возле телефона три часа. Она с надеждой смотрела на красный телефон, который мог дать ей насладиться голосом любимого человека. Но телефон упорно молчал. Света перед сном наклонилась к телефону и тихо прошептала:

— Ну, пожалуйста, любимый, позвони мне сегодня.

Но телефон продолжал молчать.

Только за стенкой раздались крики. Наверно снова пили молодые лейтенанты…

Утром в госпиталь к Игорю приехал врач отряда специального назначения капитан Кириллов.

— Заходи Саша! — приветствовал коллегу Игорь. — Что у вас нового?

— Работаем по тихой… — отозвался Саша.

— Что же привело вас сюда, друг мой? Как вы развернули медпункт? Не требуется ли наша помощь?

— Помощь не требуется. А приехал по делам службы.

Получилось довольно многозначительно, Игорь это уловил, и не упустил случая подтрунить над коллегой:

— Да, нам такой полет мысли не осилить…

Оба рассмеялись. Саша быстро изложил все новости отряда. Оказалось, что отряд уже работает в Грозном, и уже были у них два раненых, которых увезли во Владикавказ. Отряд забазировался на окраине Моздокского аэродрома, а так же развернули промежуточную базу в Толстом-Юрте. Пригласил, как будет время, прийти в гости на чай.

— Хорошо, — кивнул Игорь.

Саша ушел по делам в здание госпиталя, а Игорь уже смотрел на посадочную площадку, на которую заходил вертолет. К площадке бежали санитары с носилками. Игорь направился в отделение.

Вскоре туда поступили раненые.

— Капитан Иванишин, — начала читать Ирина сопроводительную карточку. — Минно-взрывная травма — отрыв правой стопы на уровне голеностопного сустава. Рана загрязнена землёй. Первая помощь: наложен жгут, вкололи промедол. В медпункте полка: еще промедол, димедрол, кофеин, антибиотики, столбнячный анатоксин, полиглюкин, иммобилизация лестничной шиной. Пульс сто десять, давление девяносто на шестьдесят.

Игорь склонился над раненым. С раненой ноги медсестра уже сняла повязку, шину и жгут. Потекла кровь. Капитан испуганным взглядом следил за действиями врачей. Что бы его хоть как-то успокоить, Игорь сказал:

— Нечего так переживать. Пустяковая рана. Через месяц на протезе танцевать будешь! Дети есть? Семья есть?

— Есть, — прохрипел капитан. — Сын. Васька. Три годика.

Ножницами Игорь начал разрезать штаны, и кидать клочья одежды в сторону. Эльвира помогала ему, и через пару минут они оголили ноги Иванишина. Кожа поврежденной ноги была закопчена микроскопическими не сгоревшими до конца остатками тротила. Кроме того, практически вся поверхность ног была изрезана мелкими ранами и измазана кровью. Так же была повреждена мошонка. С первого взгляда было ясно, что детей у капитана больше никогда не будет…