Андрей Ильин - Картина маслом

И Эрмитаж загорелся.

Должен был загореться! Не мог не загореться! Даже если бы все заложники вдруг испарились. Даже если бы их не стало — пожар должен был состояться! Не было у них иного выхода. И это еще очень благополучный исход! Молодец Магомед, он менее жестокосердечен, чем эти интеллигентные дяди. Он не стал жечь картины вместе с людьми, а дал людям возможность уйти, и лишь потом начал стрелять в Османа и бутылки. Но зачем он стрелял в Османа? Убрал свидетеля, который догадывался об истинных целях? Вернее знал, потому что был в деле. Был, да весь вышел!

А все эти носилки, трупы, санитары — это уже импровизация. В ответ на перекрытый канал воровства. Но очень сильная импровизация!

И еще поэтому им нужен был пожар. Больше, чем изначально. Вынести остаток картин без «фейерверка», без всех этих штурмов, захватов и суеты было бы невозможно. А когда стреляют, когда пожар, паника, раненые, трупы, сирены… Тогда запросто.

Что они и сделали! Вынули картины из рам, запихнули в носилки с двойным дном, бросили на них мертвецов и пронесли через все кордоны.

И кто бы мог подумать, кто мог догадаться? В этом содоме и гоморре? А он, грешным делом, думал, что на носилках фугасы. Наивный… И выходит, что те лишние жертвы, в том числе, на его совести, потому что это он «заткнул» Зимнюю канавку. И им пришлось… Что очень печально. И теперь — до конца жизни не забыть! Но откуда ему было знать… Как и всем!

— Где те первые картины?

— Что? Я не знаю. Я не отвечаю за транспортировку. Думаю, они уже пересекли границу. Уверен, что пересекли.

— Заказчика вы, конечно, не назовете?

— Нет. На меня вышли люди, через Интернет. Сделали предложение. Я вначале отказался, но они посулили деньги и пообещали…

Что еще можно пообещать, чтобы учинить такое безобразие?

— Они пообещали мне оставить подлинники Моне. Я его почитатель.

Ах, он еще и почитатель! Эстет на костях жертв.

— Я не смог отказать. Тем более я не думал ни о чем таком страшном. Меня заверили, что жертв не будет, что все случится без крови.

Ну да… обещали.

— Вы всё сказали?

— Да, всё. Всё, что знал. Поверьте мне…

Тогда все очень печально — оборвалась цепь. Опять! Вылетело звено! Уже не первое! Ушел заказчик с картинами через кордон. Возможно, окончательно. Но всё равно нужно думать. Нужно искать. Нужно сопротивляться. До конца! До самого-самого краешка!

Карта большой страны с сумасшедшим периметром. А периметр и есть граница — где-то сухопутная, где-то морская. Идет тонкой ниточкой. И в любом месте через эту ниточку можно перебросить груз.

Если подумать, то где? Прикинуть, порассуждать?

Север? Север отпадает. Ну, не будут же они через льды на олешках скакать. Там черта лысого доскачешь, не отморозив всё что есть. Нет, это экзотика. Это оставим на крайний вариант.

Восток… Дальний… Слишком дальний. Пока туда доберешься… А в самолеты они не сунутся.

Азия… Может быть… Там сплошь дырки. Надо там пообщаться с пограничниками и контрабандистами. Прикинуть, что да как… Хотя транзит через буферные государства долгий и где-то рискованный.

Запад… Здесь белорусы, с ними там так запросто не договоришься. Их там Батька в жесткой узде держит. Да еще поляки. Цивилизованная граница. Им бы чего подырявей.

Юг? Пожалуй. Там погранцы тихо сидят, сильно не высовываясь. Чтобы приключений на свои головы не найти. А контрабандисты шастают. Много там дырочек. И главное, они с Османом и его подельниками уже в деле. Значит, не исключено, что и переброску через них прорабатывали. Так сказать — в одном флаконе, потому что так проще и надежнее. Не надо лишних партнеров искать. Конечно, не факт. Но есть вероятность. Всё сходится. Все дороги им — туда! И надо пошарить, проверить. Везде проверить, по всему периметру. Но в первую очередь — Юг!

А для этого…

— Антон Иванович, у меня к вам дело на миллион.

Но думаю, гораздо больше, чем на миллион!

— Запросите всех ваших сексотов без исключения по информации следующего характера: предположительно, в ближайшее время через границы пойдет караван. Не могу сказать с чем, но серьезный караван. Нужно узнать, где и когда. Разбрасывайте деньги, сулите горы золотые, но добудьте информацию. Все остальные дела по боку. Всё! На сегодняшний день это главное наше дело. Возможно, самое главное дело.

И запросы пошли. По всем каналам, во все стороны. В города, поселки, аулы. Всюду, где у Антона Ивановича были свои глаза и уши. Он не зря здесь свой хлебушек кушает.