Александр Тамоников - Грозовые ворота. Чеченская трилогия

Мурза показался на поляне. Шел он быстро, этому способствовал и склон. До камня крутого спуска оставалось метров сто, и тут перед ним вдруг выросла фигура человека. От неожиданности Мурза споткнулся, схватившись за автомат, но услышал спокойный, повелительный и знакомый голос:

— Не надо, Мурза, хвататься за оружие! Ты не успеешь применить его!

Башаев в крайнем изумлении воскликнул:

— Шах?

Расанов усмехнулся:

— Удивлен? Почему? Ведь ты же сам позвал меня к Косым Воротам. Вот я и пришел, как обещал, на встречу! Брось автомат, или я убью тебя!

Мурза сбросил «АК» с плеча.

— А теперь пистолеты, гранаты и еще чего ты там нацепил на себя!

Башаев, деморализованный неожиданным появлением Шаха, машинально подчинился.

Убедившись, что противник безоружен, Расанов приказал:

— А теперь два шага ко мне!

Башаев сделал и эти два шага.

Шах проговорил:

— Ты что-то хотел мне предложить, Мурза, в обмен на Доронина? Кстати, я не вижу рядом с тобой ни боевиков, ни своего друга! Ты решил обмануть меня?

С трудом, но главарь бандитов сумел взять себя в руки.

— Ты выиграл, Шах! Я недооценил тебя! Что намерен делать со мной? Сдать федералам?

— А кто, по-твоему, стоит перед тобой? Такой же бандит, как и ты?

— Да, ты продался русским, я сказал глупость!

— Вся жизнь твоя — глупость, ошибка природы. Твоя и твоего брата. Вы за какие-то «зеленые» паршивые бумажки готовы вырезать всех, кого прикажут вырезать те, кто платит вам эти грязные, да еще и фальшивые доллары! Так кто вы? Люди или звери? Нет, не люди! Потому, что люди живут по человеческим законам. И не звери! Даже самые свирепые хищники убивают жертвы для того, чтобы выжить, а не ради удовольствия, как вы. И у них нет разума. Одни инстинкты. Вы же, родившись людьми, никогда ими не были. Оборотни в человечьем обличье! Вот кто вы! Слуги сатаны, безликие и бездушные образования. Вы опасны и для людей и для зверей. Вы лишние на этой земле! Поэтому я уничтожу вас! И мои действия назвать преступлением нельзя. Разве преступление спасать людей от насильников, поработителей, убийц? Нет. Это благо!

Башаев воскликнул:

— Ты не тронешь меня! Кем бы ни считал таких, как я, но ты служишь закону. А по закону пленных не убивают! Пусть меня судят! Но судьи, трибунал!

Шах усмехнулся:

— Суда захотел? Жизнь сохранить? Пусть в одиночной камере, лишь бы жить? А как бы ты поступил со мной и тем парнем, что уничтожил твоего братца, попади мы к тебе в руки? Тоже предал бы суду? Такому, который просишь для себя? Нет, Мурза, ты бы убил нас! Но не сразу! Заставил принять дикие мучения, а сам наслаждался бы кровавым пиршеством. Разве я не прав?

— Но ты сам говорил, что не такой, как я. Ты — человек! Значит…

Расанов прервал бандита:

— Довольно разговоров! Действительно, я человек и офицер. И не трону тебя! Предстанешь перед судом собственного народа! Все равно долго не проживешь. Свои же и кончат, когда узнают, как ты бросил подчиненных, обрекая на смерть, ради спасения собственной шкуры. Такое не прощается! А бандитов своих мог бы спасти, если б отдал приказ сложить оружие и сдаться, но ты не сделал этого. Ты трусливо бежал.

— Дай мне рацию, я сейчас же прикажу им сдаться!

— Ты опоздал, Мурза!

Шах поднес станцию к щеке:

— Борт! Первый! Начинай!

И, повернувшись к Башаеву, сказал:

— Твой отряд превратился в пепел! Такова плата тем, кто за деньги пошел убивать невинных людей. Стариков, женщин, детей! Капрал в их числе! Его-то почему бросил? Хотя… понятно, свою шкуру спасти бы! Не спас!

Гул «вертушки» возник как-то сразу. Он нарастал, и через минуты вертолет прошел над местом, где находились Шах с Башаевым. А внизу, в створе Косых Ворот, раздались многочисленные разрывы реактивных снарядов, выпущенных из кассет, закрепленных на пилонах «Ми-8» майора Зайцева.

И тут же прошел доклад разведчиков со склонов ущелья:

— Первый! Поражение лагеря отдыха боевиков полное! Снаряды легли точно в цель!

Шах приказал:

— Спуститесь и проверьте, не остался ли кто жив. Раненым оказать помощь. Тех, кто окажет малейшее сопротивление, расстреливать на месте!

— Но там куски мяса, какие раненые, командир?

— Вам не ясен приказ?

— Ясен!

— Выполнять!

Мурза, обхватив голову руками, сел на корточки и взвыл нечеловеческим голосом.

Ударом ноги Шах опрокинул бандита на спину:

— Заткнись, мразь! Или я заставлю тебя замолчать!

Башаев, схватившись за окровавленный рот, перевернулся на живот. Плечи его затряслись.