Александр Тамоников - Яд власти

— Нет, спасибо, — отказался Уланов, — я уже пил кофе.

— Ну а я заварю чай. Ребята второго отдела из Афгана привезли. Настоящий кандагарский чай.

— Они работали в Кандагаре? — спросил Уланов.

— Нет, группа проводила разведку в районе Джелалабада. А чай купили на рынке в Кабуле. Кстати, интересную историю рассказали.

— Что за история?

Время было, полковник начал рассказ.

— Парни группы, выполнив задачу, были скрытно перемещены в российское посольство в Кабуле. Но это технический вопрос. В общем собралась группа в посольстве, а домой отправляли по одному, как дипломатов. Командир и заместитель, естественно, должны были убыть последними. А сидеть в дипмиссии надоело. Обратились к секретарю посольства с просьбой выйти днем в город. Тот неожиданно дал согласие. И пошли ребята с переводчиком и военным атташе в город. Дошли до площади, рядом базар. Вокруг афганцы. Смотрят исподлобья, собираются в кучи. Прислушиваются. Понятное дело европейцы, а может, и американцы в центре Кабула, где их ненавидят лютой ненавистью. Командир сказал атташе, зря оружия не взяли, налетят «духи», не отбиться, а атташе в ответ только усмехнулся. Афганцы же, услышав русскую речь, пошли к нашим. С улыбками, приветствиями. Начали по плечам хлопать, бормотать что-то. Переводчик перевел, — местные рады видеть русских. Подошел какой-то афганский бай или местный начальник, тоже радуется, а парни не понимают, с чего вдруг такая приветливость? Потом выяснилось, после того как в стране встали американцы и их союзники, даже самые махровые моджахеды, кто воевал с нами в восьмидесятые годы, признали, что борьба с русскими была ошибкой. Русские, мол, и дороги, и мосты, и школы, и больницы строили, много молодых афганцев уехало учиться в Союз, наши офицеры и солдаты не брезговали афганцами, а главное, в наших местные признали воинов, в отличие от американцев. А воинов там уважают. Поприветствовали и повели по рынку. Там торговцы давали русским товары, заместителю командира всучили целый мешок чая. Как закончили обход базара, афганцы повели наших в чайхану. Водку даже достали. Шашлык сварганили, люля-кебаб. Накормили, напоили, проводили. Наши спецы в шоке были. Они скрытно лазили по горам, стараясь не попасть на глаза местных, а местные рады им. Считают дорогими гостями.

Уланов проговорил:

— Похоже на сказку. Хотя и по «ящику» показывали, как наши ветераны той войны встретились с ветеранами-душманами в ущелье, где захоронены останки наших десантников, бившихся до конца, последний раненый лейтенант, чтобы не попасть в плен, подорвал себя гранатой. И несмотря на то что десант положил чуть ли не сотню «духов», их похоронили с воинскими почестями. А затем смотрели за братской могилой, а потом сами предложили приехать нашим ветеранам и решить вопрос о перезахоронении на Родине.

— И об этом мне ребята рассказывали.

Пока говорили, полковник заварил чай. Он получился темно-зеленым и необыкновенно ароматным. Смолинский пил его аккуратно, мелкими глотками, с удовольствием.

В 9.40 позвонил помощник начальника Главного управления, сообщил, что генерал Габранов подтвердил прием офицеров ровно в 10.00. Попросил подойти в приемную.

Смолинский и Уланов прошли к приемной начальника Главка.

Помощник-капитан не предложил ни чаю, ни кофе, ни воды.

Поднялся, поприветствовал старших офицеров строго по Уставу и сказал:

— Присаживайтесь, пожалуйста, ожидайте вызова.

Офицеры сели на стулья, стоявшие вдоль стен просторной приемной.

Начальник Главного управления отличался пунктуальностью. Ровно в 10.00 помощник поднял трубку коммутатора:

— Я, товарищ генерал… есть!

Он положил трубку, поднялся, обратился к прибывшим:

— Товарищи офицеры, генерал-лейтенант Габранов ждет вас. Проходите в кабинет.

Первым вошел куратор группы «Шторм»:

— Разрешите, товарищ генерал-лейтенант?

— Да, входите.

Полковник и майор вошли, доложили о прибытии, поприветствовали начальника.

Габранов указал на кресла стола приставки:

— Присаживайтесь.

Офицеры подчинились.

Генерал сказал:

— Мне доложили, как блестяще группа «Шторм» решила задачу в Алеппо. Выражаю свою благодарность вам.

— Служим России.

— И я должен бы дать команду полковнику Смолинскому подать представление на присвоение майору Уланову звания Героя России по данной операции и по совокупности заслуг перед Родиной, а также к внеочередному званию подполковника. Но вместо этого поставлен в положение, когда обязан сообщить тому же Уланову, что мною принято решение о его увольнении. Справедливо? Нет. Законно? Да. И то, и другое, но нарушителей дисциплины, нарушителей Закона у нас не награждают, не повышают в звании.