Александр Тамоников - Убитые голоса

— Ай, Валя, — крикнул он оттуда, — какая шикарная кровать, и не скрипит. Кстати, здесь одна кровать на двух человек, так что спать нам придется вместе. Надеюсь, ты ничего не имеешь против?

Валентина после ночных мучений с Кубариным, которого, несмотря на все изощрения, удалось удовлетворить только к утру, усмехнулась:

— А босса не боишься?

— Я никого не боюсь. Да и не узнает он.

Дабиев вышел из спальни, присел на диван.

— Неплохо тут. Думал, хуже будет.

Котенко неожиданно спросила:

— Горячая вода есть?

— Есть. И душевая кабина.

— Тогда иди мойся.

— Не понял? Я утром принял душ.

— Ты хочешь меня?

У Дабиева перехватило дыхание:

— Ты… это серьезно?

— Слушай, Чары, я молодая женщина и мне нужен мужчина. Ты намекнул, что хочешь переспать со мной, так в чем дело?

— Но ты упомянула босса. А с ним из-за тебя я портить отношения не хочу.

— Держи язык за зубами, и никто ничего не узнает. Впрочем, распорядившись поселиться вместе, Вениамин, наверняка понимал, что спать порознь мы не будем.

— Я понял тебя.

Он направился в душевую.

Валентина разделась, разобрала постель. Кровать действительно оказалась широкой, удобной. В нижнем белье вышла на кухню. Закурила.

Дождалась, пока выйдет Дабиев, сама прошла в душевую.

Через десять минут номер заполнился стонами и криками. Валентина наконец получила наслаждение, а Дабиев испытал то, чего не испытывал с другими женщинами.

— А ты еще та стерва, — проговорил он, восстанавливая дыхание.

— Тебе понравилось? — спросила Котенко.

— Да. Но все так внезапно!

— Не загоняйся. Если представляется момент, им надо пользоваться, и не забывай держать язык за зубами.

— Конечно, ты не проговорись.

— Я не самоубийца.

Они вновь приняли душ, оделись. Подошло время обеда. Спустились в столовую, которая находилась в левом крыле первого этажа. И здесь они были приятно удивлены. Блюда разнообразные, из свежих продуктов, видно, что здесь работает опытный повар. Заметили за отдельным столом Шубина и Воробьева.

Дабиев наклонился к Котенко:

— Тебе не кажется, Валюша, что наших парней вполне могут за геев принять?

— Ну и что? — прожевывая жареное мясо, пожала плечами Котенко. — В конце концов, и геи, и лесби тоже люди.

— У тебя есть лесбийский опыт?

— Не о том говоришь, Чары.

— Ладно, но я при случае все же намекну Шубину и Воробьеву, чтобы не рисовались вместе. Геи, они люди, конечно, вопрос — какие. Я их терпеть не могу. Уверен, что большинство отдыхающих тоже. А лишнее внимание ограничивает наши возможности.

Котенко вытерла салфеткой губы, смяла ее, бросила в пустую тарелку:

— Делай что хочешь. Но не сейчас, сейчас пойдем осмотрим Дом отдыха.

— А ночью?

Она взглянула на него.

— Ночью я могу рассчитывать на продолжение «банкета»?

— Можешь, Чары, но уже за бабки. Я недорого с тебя возьму, всего сто долларов за ночь.

— Чего? Да за сто долларов я тут…

— Ты видел в Доме отдыха проституток?

— Не видел.

— И правильно, потому что их здесь просто нет. Так что либо раскошеливаешься, либо спишь на диване.

— Я возьму тебя силой.

В глазах Котенко блеснул угрожающий огонь.

— Не советую, Чары. Не думаю, что тебе хочется становиться евнухом.

— Ладно, посмотрим.

— Посмотрим сейчас территорию.

Они пошли по зоне отдыха. На афише клуба висел плакат: «Дискотека-ретро 20.00–23.00. Для детей в кинозале верхнего этажа мультфильмы. Зал охраняется».

— Смотри, Валюш, дискотека. Пойдем?

— Придется. Надо посмотреть, сколько человек ее посещают. А заодно глянуть на кинотеатр.

— А сейчас что высматриваешь?

— Охрану. Нам в первую очередь надо знать, как и в каком режиме осуществляется охрана объекта.

— Послушай, а чем тогда будут заниматься Шубин с Воробьевым?

— На них то же, что и на нас. Вечером во время дискотеки встретимся у нас или у кого-то из них в номере, поделимся впечатлениями. Мы можем не заметить того, что увидят они, и наоборот.

— Ты слишком рано берешься за работу.

— Мне нужны деньги.

— Они всем нужны.

— Тогда не болтай попусту. Вечером же скажем Шубину с Воробьевым, чтобы держались отдельно. А то действительно на них обращают внимание. Это может осложнить работу.

Дабиев кивнул:

— Хоп, дорогая. Двадцать долларов.

— Что? — не поняла Котенко.

— Я готов платить тебе за ночь по двадцать долларов.

— Хорошо, но тогда и секс будет продолжаться двадцать минут. Все, идем дальше, женишок, смотрим, где находится охрана.