Евгений Сухов - Чужой своим не станет

Генерал-фельдмаршал Буш выдержал удар с каменным лицом. Вот только выглядел бледнее обычного. Поражение от русских и потеря большого количества людей не прошли для него бесследно. Вскинув на прощание руку, он молча вышел из кабинета.

– Продолжайте, Хойзингер! Должен же мне кто-то доложить о том, что творится на фронте!

– Мой фюрер, я разговаривал со многими генералами, и общее мнение такое, что нам вряд ли удастся задержать русских у границ Восточной Пруссии. Армии беспорядочно отступают, сообщение между ними прервано. А там, где наши войска еще держатся, в линии обороны имеются значительные бреши. Вряд ли нашим войскам удастся устоять еще день-другой.

– Что говорит разведка? Где ждать направление главного удара? – прервал его Адольф Гитлер.

– В разведке – значительные просчеты, мы никогда не знаем, где у русских будет направление главного удара. Их главные атакующие действия все время приходятся на разные участки фронта. Прорвав эшелонированную оборону, соединения русских устремляются в эту брешь неукротимым потоком, который просто невозможно остановить. Нашей разведке не удается установить точное место главного удара. Если бы мы знали о нем, то я не сомневаюсь, что мы смогли бы не только остановить русских, но еще и перейти в контрнаступление.

– Что вы можете сказать о разведке русских?

– Разведка русских находится на самом высоком уровне. Они практически безошибочно определяют уязвимые места в нашей обороне и бьют именно туда!

Правая рука рейхсканцлера опустилась на карту с нарисованными стрелками. Он нервно водил по поверхности ладонью. Карта была детальной, очень подробной, отображала тактические и специальные задачи. Немецкие оборонительные позиции были четко прорисованы и обозначены: линии обороны, корпуса, армии. Карта наглядно показывала динамику боевых действий, продвижение советских войск в глубину немецких позиций. Русские действовали нестандартно, взламывали оборону немецкой группировки, обходили ее с флангов, образовывали котлы. В своих наступательных действиях не повторялись, всякий раз выдумывая нечто особенное; нестандартными решениями зачастую ставили немецкое командование в тупик и умело выбирали место для главного удара.

На лбу Гитлера собрались мелкие складки: «А ведь Хойзингер действительно прав. Русских можно остановить. Для этого достаточно знать направление главного удара, перебросить дивизии с соседних фронтов, укрепить предполагаемое место атаки, а когда наступление русских захлебнется, подтянуть резервы и самим перейти в контрнаступление. Еще не все потеряно: немецкому народу нужно мобилизоваться, собрать все силы в единый кулак, по-новому осознать свое великое предназначение – и тогда можно гнать русских до самой Москвы, как это было в сорок первом».

Около четырех месяцев назад Гитлер объявил об отстранении адмирала Канариса. Часть группы Абвера теперь была подчинена Главному управлению имперской безопасности во главе с обергруппенфюрером Эрнстом Кальтенбруннером. Следовало признать, что у Канариса были заслуги. Именно благодаря Абверу нападение на Советский Союз стало полной неожиданностью для Сталина. «Лукавый Грек» сумел перехитрить Сталина. Однако в последние годы деятельность Абвера стала давать серьезные сбои. Именно разведка Абвера просмотрела подход к Москве четырнадцати резервных дивизий и девяти сибирских: соединения возникли будто бы из ниоткуда. Близорукость вице-адмирала Канариса стоила Третьему рейху тяжелого отступления. Весьма неэффективно показала себя «Абвергруппа-104», действовавшая во время Сталинградского сражения при Шестой армии. Добытые ею сведения о количественном составе русских армий и о направлении главного удара были неточны, что в конечном итоге привело к капитуляции. Только в одной этой армии погибло более восьмидесяти тысяч солдат!

Немалые просчеты Абвера были и во время Курской битвы. Каким-то образом Советам удалось узнать об операции «Цитадель». Разведка русских даже установила дату предстоящего наступления, что позволило им произвести упреждающий удар по уже подошедшим соединениям и во многом нейтрализовать передовые пехотные части.

Самым большим грехом ведомства являлось то, что его люди участвовали в заговоре против фюрера, в значительной степени скомпрометировав всю разведслужбу Абвера. Адмиралу Канарису удалось убедить следствие, что он не имел никакого отношения к готовившемуся покушению. Но именно с ареста подчиненных Канариса началось расследование всей деятельности разведслужбы. И фюрера теперь не покидали сомнения: а так ли вице-адмирал Канарис невиновен, как хочет казаться? Ведь всем прекрасно известно, что в Абвере ничто не делается без личного одобрения руководителя: для всех своих сотрудников он – непререкаемый авторитет.