Стивен Хантер - Стрелок

– Я не возьму, – решительно заявил Чарльз. – Тогда я стану охотником за наградой, а не полицейским.

– Это не плата, а подарок от граждан, оценивших вашу работу.

– Если возьму деньги, я к этому привыкну. Вы дадите мне еще, и я получу удовольствие. Накуплю себе всего, стану героем для своей жены и начну искать, где бы достать больше, что произойдет очень скоро. И тогда вы подцепите меня на крючок. Я буду принадлежать вам с потрохами. Так что давайте выясним раз и навсегда: Чарльз Свэггер никому не принадлежит. Он сам платит за себя, идет по своей дорожке, сам решает, что делать, и ни перед кем не отчитывается. С вами я больше никогда не встречусь, это понятно?

– А вы ведете крутую и жесткую игру, шериф, правда? Как Уайетт Эрп и другие стрелки прошлого. Додж-Сити, Ларедо, Силвер-Сити [43] Эрп, Уайетт Берри Стрэпп (1848–1929) – легендарная личность эпохи освоения Дикого Запада. В легендах его называют героем, поскольку он якобы очистил некоторые поселения от бандитов, однако более серьезные источники указывают на то, что он просто сводил счеты с соперниками. Додж-Сити – городок на юге штата Канзас, во второй половине XIX в. стал символом необузданных нравов Дикого Запада. Ларедо и Силвер-Сити – города на юге США на границе с Мексикой. и другие сточные канавы, ради которых нет смысла умирать… Ладно, если вы хотите играть так, значит, будем играть так.

Улыбнувшись, «дядя Фил» подобрал конверт, встал и ушел.

Чарльз продолжил смотреть на ребят, играющих в мяч.

Мавис, штат Арканзас

Наши дни

От Мависа мало что осталось. Этот городок обошла стороной «автострадная лихорадка», опутавшая Америку бетонными лентами, и вдали от шестиполосных магистралей Мавис зачах. В нем не было даже супермаркета и ресторанов быстрого питания.

Там, где раньше работал банк, теперь находился магазин дешевых китайских товаров. Продовольственный магазин общенациональной сети, одноэтажное здание, служащее одновременно мэрией, полицейским участком и департаментом общественных работ, реликвия семидесятых. В кафе предлагали кофе и выпечку, но если хотелось поесть чего-либо более существенного, нужно было проехать к автостраде и найти «Макдоналдс» или закусочную при заправке. Ни библиотеки, ни Исторического общества – вообще ничего, кроме людей, судя по виду, живущих на социальное пособие. Или на минимальную зарплату. Или на метамфетаминах.

Никто не мог ответить ни на какие вопросы, поскольку всем было лет двадцать с небольшим, и жили они в тридцати и более милях от ближайших заводов и фабрик в последнем городе Арканзаса или следующем городе Техаса, где можно было найти работу. Но банк когда-то стоял на пересечении Главной и Западной, в этом не могло быть сомнений, и, изучив здание, Боб пришел к выводу, что оно сохранилось с тех давних пор, хотя в настоящее время им владели мистер и миссис Линьбяо со своим магазином пластикового мусора из провинции Сычуань. Боб усомнился в том, что чете Линьбяо известно хоть что-нибудь о визите Бонни и Клайда, состоявшемся восемьдесят пять лет назад, через три месяца после того, как те были убиты под Аркадией, штат Луизиана.

Устроившись в кафе за столиком на улице, Боб потягивал кофе, гадая, что дала эта поездка.

А дала она вот что: да, за ним действительно следят.

Свэггер в этом убедился. Существует особое чутье, и у такого опытного вояки, как он, оно за долгие годы обострилось до предела. Называйте это как хотите – экстрасенсорное восприятие, шестое чувство или что там еще, когда человек чувствует на себе тяжесть посторонних глаз, даже скрытых стеклами бинокля. Эта острота чувств тысячу раз спасала Бобу жизнь и никогда его не подводила, если только сейчас вдруг ни с того ни с сего не решила дать сбой.

«Я уже такой старый? И эта штуковина в голове вышла из строя? И больше не работает? Или я теряю чутье, и все это – лишь стариковское тщеславие, нелепый вздор, обусловленный манией преследования, терзавшей снайпера всю его жизнь, и тем, что в меня слишком много стреляли и это плохо сказалось на моем психическом здоровье? Мне непременно нужно быть объектом какого-то черного заговора со стороны сил, которые прячутся в тени и дергают за нитки? Только так я могу… чувствовать себя живым?»

Однако Боб понимал фундаментальные требования игры и неукоснительно их соблюдал – а игра эта была «Охота на человека 5.0», то есть максимальный уровень. И требования эти были простыми: если ты находишься под наблюдением, не показывай это. И тогда у тебя появляется микроскопическое преимущество, которое опытный оперативник сможет превратить в победу, когда дело дойдет до оружия. И посему, хотя рассудок Боба вопил, требуя оглянуться, применить свое по-прежнему отличное зрение к теням, горизонту и деревьям вокруг, он смотрел в другую сторону, стараясь показаться нескладным, туповатым, старым и обессилевшим. Если наблюдатели поймут, что их засекли, они изменят в корне план своих действий и Боб их больше не увидит – до тех самых пор, пока они не решат, что пришло время с ним разобраться. Для того чтобы остаться в живых, он должен узнать об их намерении убить его раньше, чем они сами это поймут.