Александр Тамоников - Последняя тайна рейха

«Где только взять кровь Христа?» — подумал Потанин и спросил:

— Но вы сомневаетесь в правдоподобии этой версии?

— Прежде всего я ученый, — сухо отрезала Матильда. — Подобными вещами стараюсь не увлекаться, но знать о них обязана.

Эту странную беседу прервало появление барона фон Гертенберга. По-видимому, ему наскучило сидеть в тайной комнате. Хлопнула дверь за изгибами прохода, повернулся ключ в замке, и спустя несколько секунд барон возник в коридоре, нахмуренный, с плотно сжатыми губами.

— О, я вижу, вы уже познакомились, господа. — Мысли о чем-то своем мешали ему быстро переключиться на происходящее, он остановился, задумчиво потер лоб. — Мое почтение, Матильда. Что вы тут делаете, Мазовецкий?

— Вас ищу, господин бригаденфюрер. — Олег щелкнул каблуками, принимая строевую стойку. — У меня возникло несколько вопросов по поводу сотрудничества с украинской полицией. Я случайно встретился с Матильдой и Фридрихом, и госпожа Фогель любезно согласилась провести меня по замку.

— Приобщаетесь к прекрасному? — Барон усмехнулся. — Ну-ну, это похвально.

— Мы уже закончили, — сухо проговорила Матильда. — Я, пожалуй, вернусь к прерванной работе.

Мужчины смотрели, как она удаляется, покачивая бедрами. Напряжение, сдавившее ребра Олега, и не думало отпускать.

— Да уж, эта женщина может заговорить. Бренная оболочка, так сказать, и богатый внутренний мир. Что вы хотели сообщить мне, Алекс?

Потанин импровизировал, что называется, с колес. Он высыпал кучу вопросов.

— Я не хуже вас понимаю, что эта публика ненадежна и требует постоянного контроля, — сказал барон и поморщился. — Кстати, не думаю, что, находясь в замке, вы сможете их в должной мере контролировать. Что нашли, то и используем, понимаете? В нашем положении нельзя разбрасываться людьми, какой бы мразью они ни являлись. Держите их на поводке, и все будет в порядке. — Барон вскинул руку с часами. — Так, в кабине должен сидеть водитель. Все, что находится в машине и рядом с ней, вы обязаны через двадцать минут доставить на аэродромное поле, к борту самолета…

— Какого самолета? — спросил Олег.

— Не ошибетесь, там нет другого. — Барон нахмурился, он не любил, когда его перебивали. — Вы отвечаете за безопасность доставки. Ничего нельзя ронять, переворачивать и бросать. Погрузите в самолет и возвращайтесь. Укладывайте плотно и закрепляйте, чтобы ничего там не разъезжалось. По возвращении доложите!

— Слушаюсь, господин барон. Позволите вопрос? Машина была не заполнена, не думаю, что в мое отсутствие ее забили до верха. Я точно должен делать это прямо сейчас?

— Да, главное не количество. — В глазах барона что-то мелькнуло. — Других поездок на аэродром сегодня не планируем, очередную партию надо тщательно подготовить. Выполняйте!

— Слушаюсь! — Он вскинул подбородок, заспешил выполнять приказ, добежал до лестницы, не удержался и обернулся.

Барон не шел за ним. Чуть помедлив, он отправился в противоположную сторону, к выставочным залам и опустошенной библиотеке.

Олег в одиночестве спускался по лестнице, приводя мысли в порядок.

«Не слишком ли барон доверяет человеку, которого еще вчера подозревал в работе на советскую контрразведку? И кто за кем обязан следить — я за ненадежными полицейскими или они за мной? Что и ради чего я смогу сделать по дороге на аэродром?

Почему так разоткровенничалась Матильда Фогель? Уселась на любимого конька? Но разве она сообщила мне что-то важное? Всякие страсти Христовы, полная мистическая и религиозная бредятина, не достойная внимания человека с передовым, материалистическим мышлением.

Пусть фашисты занимаются чем угодно, ищут так называемые священные реликвии, штудируют магические талмуды, проводят колдовские ритуалы, танцуют на костях своих предков. Все равно они проиграли, иначе и быть не могло! Пусть барон откопает хоть десять Граалей. Это не поможет ни ему, ни рейху, отбросившему копыта».

Полицейские курили там же, где он их оставил, и равнодушно смотрели на пару запертых и опломбированных ящиков, лежащих под бортом машины. Это было все, что солдаты доставили к погрузке в его отсутствие.

— И что стоим, мысли ценные рожаем, господа полицейские? — гаркнул Олег. — Карабины за спины, дружно взяли ящики и положили в машину! Не дай бог вам что-нибудь ударить или перевернуть! Помните, с этим грузом надо как с женщиной обращаться, если вы не хотите ей, конечно, горло перерезать.