Михаил Нестеров - Убить в себе жалость

Что нашла судья в ходе расследования, если ей взялся помогать следователь? Кроме Мигунова и Тетерина, остальные участники того преступления остаются вне подозрений.

На Рожнова следствие может выйти с двух сторон — через исполнителей или через заказчика, между ними стоит посредник. Если Ширяева блефовала, пойдя на встречу с Курлычкиным, серьезное положение полковника видится преувеличенным.

А если нет?

Мигунов рисковал, принимая предложение Рожнова встретиться. Но до этого времени их отношения складывались вполне нормально. Только тот же Мигунов не мог не догадываться о коварстве полковника.

Ширяева может подождать — немного, в своей квартире или в любом другом месте, а Мигунов уже здесь, грех Рожнову отказываться от такого подарка.

Полковник рассуждал, слушая гостя, с прежним недовольным видом, иногда он просил Мигунова повторить или пояснить.

— Так, Ваня, растолкуй мне этот момент. Значит, если я правильно понял, Ширяева узнала твой адрес…

— Да, номер машины тоже. Точнее двух машин, из одной я вел наблюдение за двором Ширяевой.

— Понятно… И еще адрес твоего приятеля, так?

— Так.

— Вполне возможно… Всегда отыщется свидетель во время проведения оперативно-розыскных мероприятий. Я допускаю, что кто-то срисовал тебя, запомнил номер машины, затем достаточно понаблюдал за тобой — день-два, этих наблюдений хватило на то, чтобы впоследствии выявить хотя бы ограниченный или минимальный круг лиц, в котором ты вращаешься. А среди этих лиц… — Рожнов вопросительно приподнял бровь. — Все ясно, да?

Мигунов завозился в кресле.

— Это я понял, Михаил, но вот как судья смогла выйти на твоих людей? Ведь я с ними не встречался.

Рожнов имел право усомниться в этом. Он имел все основания считать, что Мигунов, вопреки предостережениям, в день убийства мог удовлетворить свою любопытство.

— Вот это меня и беспокоит, — отвечая Мигунову, а заодно и на свои мысли, со вздохом протянул он и задал очередной вопрос: — Как могла Ширяева определить точное количество участников, а Иван?

Гость покачал головой.

— Черт ее знает… Может, от фонаря ляпнула: если двое наблюдали, значит…

— А почему бы ей не предположить, что именно эти двое и убили девочку? В таком случае количество участников сокращается вдвое. А судья вопреки логике удваивает их. И не забудь про адреса: твой-то она точно узнала.

— Это по словам Сипягина, меня там не было.

— Ладно, все это, конечно, неприятно — для меня в первую очередь, но дело поправимое. У меня есть человек, который поможет нам. Он лично знаком со следователем Маргеловым, имеет на него компромат. Придется подключать к делу и его.

Грубо? — сам себя спросил Рожнов. Прямолинейно, не оригинально, заезжено? Но иного выхода нет, только бы Мигун ничего не заподозрил.

— Придется тебе потрудиться, Иван. Сегодня.

— Да? — голос собеседника прозвучал обеспокоенно. — Что я должен сделать?

— Отвезти человека, о котором я говорил, в Юрьев и привезти обратно в Москву. Его беседа с Маргеловым не займет и получаса. Если у тебя нет времени, назад его сможет доставить любой из вашей бригады. На худой конец подойдет и такси.

Полковник улыбнулся, улыбка вышла натянутой. Как бы не переборщить. Но работать приходилось экспромтом. До того как уберут Мигунова, будет проделана немалая работа. Профи из его команды справятся легко. А по идее… По идее, Мигунов и так никуда не денется. Только вот положение обязывало относиться к работе с полной отдачей и провести ее на высшем уровне. По сути, отсчет времени для Мигунова начнется, как только он откроет дверь своей машины со стороны пассажира, чтобы доставить последнего в Юрьев. А до этого… можно предложить кофе, снять напряжение, от которого начинало ломить виски; можно подарить Мигуну час. Или чуть побольше.

Если бы не случай, Мигунову пришлось бы провести в компании с полковником минимум час двадцать — пока доберется до Москвы Тимофей Костерин. Но с Тимофеем была заминка: Иван мог опознать в нем человека, который был задействован в акции, направленной против судьи. Рожнов невольно вернулся к прежним мыслям: он лично предупредил Мигуна: «Следить за двором Ширяевой во время операции — себе дороже». По тону, с каким было сказано это предупреждение, Мигунову следовало бы понять, что полковник шутить не собирается. Внял ли он совету, проверять (именно сейчас) смысла не было.

Стало быть, Тимофей отпадал, равно как и его приятель. Но столько же времени проведут в пути два других человека из команды.