Михаил Нестеров - Убить в себе жалость

Был реальный выход из сложившейся ситуации, которая непосвященному покажется ненужной суетой: срочно идти на откровенный разговор с Яцкевичем. Объяснить ему, что он выполняет нелегальную работу, естественно, получит за нее неплохие деньги. Откажется от солидного куша Андрей? Рожнов уже давно хотел привлечь Яцкевича на свою сторону. Для этого требовалось время, соответствующий вспомогательный материал в виде, например, умело подготовленного компромата плюс приличный дополнительный заработок, — именно эти две вещи помогли Рожнову расположить к себе Тимофея Костерина. Михаил давно присматривался к Андрею, ему нравился этот дерзкий парень, в обозримом будущем он надеялся заменить Костерина на Яцкевича, так как работать одним составом довольно продолжительное время чревато серьезными проблемами.

Нет, с наскоку такого вопроса Рожнову не решить, и хорошо, что этот изъян в спешно приготовленной операции обнаружился, когда практически все пути к отступлению были отрезаны. Склонил бы он Яцкевича на свою сторону за те пять-десять минут, которыми он располагал, — не ясно, зато довольно четко Михаил представил, как на его предложение Яцек ответит отказом. Это гораздо хуже, чем ожидание осведомленности Архиповой. Гораздо хуже. Пусть все остается как есть, в дальнейшем можно будет поправить положение дел, того времени, которым будет располагать Рожнов, хватит на то, чтобы решить не одну серьезную проблему, были бы мозги на месте.

А сейчас на внушительном расстоянии Рожнов следовал за двумя машинами.

Они уже выехали за пределы Московской области, благополучно, без остановки миновали несколько постов ГИБДД, со скоростью семьдесят километров в час подъезжали к очередному. Постовой сделал было движение остановить «Мицубиси», но раздумал. Когда проехали знак, снимающий ограничение скорости, машину Мигунова обогнал Оганесян на «девятке» и тут же выключил левый поворот, которым он обозначил маневр обгона. Если бы Норик хотя бы в течение десяти-пятнадцати секунд оставил указатель поворота включенным, для Яцека стало ясно, что за ними «хвост». А так все чисто.

Андрей решил немного подождать — от поста едва отъехали, но ускорил процесс сам Мигунов: все-таки общее беспокойство, копившееся в нем, приобрело наконец направленность. Его ни на минуту не покидало чувство, что Рожнов вел себя неестественно, и Мигунов только сейчас понял, где Михаил совершил оплошность. Да, он ошибся, когда этот молчаливый человек в зеленой майке появился в салоне его машины. «Представлять вас друг другу не имеет смысла», — сказал Рожнов. К чему эта фраза, если Иван исполнял роль обыкновенного водилы? Конечно, водителя можно представить, водители бывают разные: пропахшие топливом, аккуратные и не очень, с запахом дорого одеколона, в чистых костюмах и галстуках, на грузовых машинах и на иномарках… Да, облажался полковник, жаль, что Мигунов только сейчас обратил на это внимание. И молчащий самоуверенный пассажир внушил ему страх.

Ничего подозрительно не было в обычном маневре девятой модели «Жигулей», легковушка быстро заняла прежний ряд; и тут же, будто на выручку, от обочины подняла руку девушка, останавливая попутку.

Андрей словно предвидел действия водителя и отреагировал моментально, не давая Мигунову включить указатель поворота и придавить педаль тормоза.

— Вперед! — быстрым движением руки он выхватил пистолет и, не меняя положения тела, ткнул горячим глушителем в шею Мигунову. — Ехать, не снижая скорости, — скомандовал Андрей, — иначе будет больнее и не так скоро.

Яцкевич напряженно вглядывался в дорогу, определяя место: километрах в двух впереди, насколько хорошо он помнил, есть съезд на грунтовку, которая терялась из виду за лесопосадкой.

Мигунов тяжело сглотнул. Но пришел в себя довольно быстро.

Почувствовав его настроение, Яцек предупредил еще раз:

— Осторожно, приятель, не делай резких движений.

— «Осторожно» скажешь своему другу — когда встанешь в коленно-локтевую позу. — Иван качнул головой, ударяя ладонью по рулю. — Ну дурак!.. Попался как последний идиот! — Он рискнул повернуть голову и ожег Яцкевича ненавидящим взглядом. — Я узнал тебя. Это ты со своим приятелем пришил девочку.

Яцек хоть и был взведен подобно пружине, ответил в том же духе:

— Девочки меня не интересуют. А мой приятель в то время стоял позади меня. Я кричал ему: «Осторожней! Медленнее, малыш!»

— Давай, давай, — Мигунов уже не искал выхода к спасению, у него был единственный, пожалуй, шанс, резко ударить по тормозам, чтобы парня бросило к стеклу, а потом схватиться с ним. Или выскочить на встречную полосу, когда навстречу покажется грузовик. Тогда крышка обоим. Но ему все равно не жить, его достанут, и Курлычкин не поможет.