Александр Тамоников - Халхин-Гол. Граница на крови

Новиков хотел приказать личному составу занять боевые позиции, но тут на востоке прогремели выстрелы. Почти тут же на всей территории до реки выросли грибы от разрывов снарядов.

— Черт возьми! — выругался капитан. — Батарея. — Он повернулся к старшему политруку. — И откуда она бьет?

— На этот раз прямо с востока. Ее позиция на удалении не более пары километров от нас.

Новиков приказал связисту вызвать командира артиллерийской батареи. Связь уже не действовала, видимо, была повреждена японскими самолетами, упавшими в реку. Но наблюдатели отслеживали обстановку с западного берега.

Сразу же после первого залпа японских гаубиц советская артиллерия открыла ответный огонь. Она смогла уничтожить два японских орудия, однако это не помешало всем остальным выстрелить второй раз. Дальность их действия позволяла накрыть и тактическую группу, и реку, и обширный район за ней, в котором находились советские батареи.

Один стопятидесятимиллиметровый снаряд угодил в танк. После этого у Новикова остался единственный Т-26, поврежденный БА-10 в капонире и еще два, вступившие в бой на позициях монгольской роты. Впрочем, они вскоре были уничтожены огнем танков «Оцу».

А вражеская батарея, потерявшая два орудия из восьми, продолжала обстрел. Закончился он так же внезапно, как и начался. Наступило время затишья.

Старший политрук тут же метнулся в траншею, к людям.

Новиков приказал связисту вызвать советника монгольской роты старшего лейтенанта Шагаева.

— Слушаю, капитан! — ответил тот.

— Что у тебя?

— У меня хреново, Сергей. Как минимум половина роты погибла от разрывов трех осколочных снарядов гаубиц, пушечного и пулеметного огня японских танков и бронемашин. Два БА-10, выделенные тобой, подорваны, экипажи сгорели вместе с машинами. Но мы пока еще можем вести бой. Будем подпускать танки, оставшиеся у японцев, вплотную к себе и подрывать гранатами, пехоту выбивать из стрелкового оружия. Все шесть «дегтярей» целы.

— Долго ли продержитесь?

— А черт его знает. Но не сдаваться же! Да и отходить нам некуда. Навести артиллерию с западного берега на позиции противника никак нельзя?

— Телефонная связь отсутствует. Если только посыльного на лодке отправить.

— Лодку японцы мигом потопят из станкового пулемета. Если отправлять человека, то вплавь и с маскировкой — бревном, вырванным кустом.

— Ладно, решу. Как там капитан Гандориг?

— Передал командование ротой мне, сам занял место погибшего командира взвода.

— А заместитель?

— Тот с пулеметами, которые сведены в одно отделение для эффективного применения.

— Ясно. Держитесь. Я постараюсь что-нибудь предпринять.

— Отбой!

Новиков подозвал к себе посыльного, писаря Бориса Стенько.

— Да, товарищ капитан?

— Боря, надо срочно связаться с артиллеристами на западном берегу.

— Но это вопрос не ко мне, а к связисту.

— Связь отсутствует.

Красноармеец вздохнул и сказал:

— Понятно. Приказываете добраться до западного берега вплавь?

— Сможешь?

— Если японцы не подстрелят, то смогу.

— Ты возьми с собой что-нибудь для маскировки.

— Разберусь. — Он передал командиру роты гильзу от патрона и пояснил: — Тут все данные обо мне, адрес жены. Если потону, сообщите домой, что… понятно. Сделаете?

— Не думай о плохом. Будь осторожен, и все у тебя получится.

— Что передать командирам батарей?

Новиков объяснил суть дела.

— Понял, пошел.

— Удачи тебе, красноармеец! — сказал ротный и положил гильзу в карман гимнастерки.

Писарь вышел из КНП, пригнулся и побежал к реке. Ему удалось переправиться через нее. Мусора по Халхин-Голу плыло много, он зацепился за какую-то корягу.

Вскоре старший лейтенант Шагаев доложил командиру тактической группы:

— Японцы фланговой роты выдвинули вперед танки.

— У тебя же осталась «сорокапятка».

— Ее я и намерен применить.

— Обстреляйте пехоту из пулеметов.

— Конечно.

Но расчет орудия сорок пятого калибра не успел произвести выстрел.

Загрохотала канонада на западном берегу, ударили счетверенные пулеметные установки. Они одинаково успешно могли стрелять и по воздушным, и по наземным целям. Японские «Чи-Ха», «Оцу» и бронеавтомобили «Осака» попали в зону обстрела советской артиллерии и пулеметов. Все боевые машины были уничтожены за несколько минут. Погиб капитан Одзава, с ним больше половины роты. Остальные бежали на север, за сопки. Фланговая угроза была снята.