Глеб Исаев - Возвращение [СИ]

Милиционер всмотрелся в немытое стекло скворечника.

Георгий коротко вдавил кнопку сигнала, приветствуя коллегу, и добавил газ.

— Кажется, проскочили, — недоверчиво глянул в зеркало заднего вида Михаил. — Везет…

— Долго так фартить не будет, — охладил его восторги Серегин. — Немного отъедем, и в лес… Кстати, чего ты говорил про того, в кожанке, знакомого…

— Витька, когда я школу заканчивал, пацаном еще бегал, — отозвался Михаил. — А вернулся, смотрю, вон какой вымахал. Он боксом занимался, потом к местным браткам прибился. Делового изображал, но по всему — мелочь пузатая… Меня, правда, не задевал. Опасался.

— Ну и с какого раза он к ментам в помощники подрядился? — задал резонный вопрос Георгий.

— Да тут скорее, наоборот… — в сомнении протянул Мельник. — Так мыслю, спросил у них кто-то, сержант тебя вспомнил, вот и вернулся, показать, что да как.

— Странно… Бандиты в одной связке с милиционерами? — продолжать Георгий не стал. Перекинул рычаг коробки передач на вторую скорость и плавно вписался в неприметный сверток с трассы. — Вон там и встанем, — указал он на виднеющийся в стороне березовый островок.

Въехав под прикрытие безлиственных, но густых веток, заглушил двигатель и блаженно расслабился. — Фу, — провел по лбу, стирая капли пота. Рука нащупала головной убор. Георгий сдернул шапку и рассмотрел засаленную серую овчину. — Молодец… Вовремя, — похвалил он помощника.

— Да ты тоже ничего, — отозвался Мельник с облегченной улыбкой. — Красиво ушли.

— Ах, да, — вспомнив о включенной иллюминации, Георгий щелкнул тумблером.

— Погоди, — приободренный удачным исходом напарник явно воспрянул духом. — Давай с балалайкой разберемся, — указал он на рацию.

— Попробуй, — согласился бывший морпех, заглядывая в бардачок.

Любознательный Михаил потыкал в выступающие на панели кнопки.

— Не выходит, — расстроенно произнес он и крутанул ручку. Голос из динамика зазвучал так, словно на голову говорящего было одето дырявое ведро: "…всем. Повторяю приметы, — бубнил неведомый диктор. — Первый: Лет сорок пять, пятьдесят. Среднего роста, плотного телосложения, лицо круглое, одет…"

Георгий хмыкнул: — А ты сказал, не обратятся. Уже ищут, и ско…

— Тихо, — оборвал его Михаил, прислушиваясь к скороговорке.

"…Сообщник преступника, Мельников Михаил Васильевич, тридцати лет, неоднократно судимый…"

— Это чего, тебя? — озадачился Георгий, глядя на мгновенно поскучневшего напарника… — Ты ж не при делах?

— Им скажи, — не прекращая ловить ухом обрывки фраз, отозвался слушатель.

"Преступники могут оказать вооруженное сопротивление, при задержании разрешено открывать огонь на поражение…" — огорошил напоследок информатор.

В шипение эфира ворвался скрежет и вой, сигнал милицейской станции стал затухать.

— Попал я с тобой… — в расстройстве хлопнул кулаком в дверцу Михаил. — Чего ж ты насугробил, если они отстрел разрешили?

— Да вот тебе крест, все как на духу рассказал.

— Похоже, майдан ты у больших людей срубил, — подвел итог короткому размышлению Мельник.

— Грустно… — Георгий выбрался из душной коробки. — Хоть сдавайся.

— Ага. Пока ты сдаваться будешь, они тебе дырок в профиле и добавят. Уходить нужно. Отсидеться. А как напряг сойдет, можно и властям. И не местным, а чужим. Лучше всего Московским. Если по столичной сводке проведут, больше шансов, что живым останешься. Да и я тоже.

— Значит, нужно в Москву… Не беспокойся, я скажу им, что ты не при делах… Ну, к примеру, силой тебя заставил…

— Совсем больной? — Михаил криво усмехнулся. — Кто тебя слушать будет? Повесят мне соучастие, и вперед. Им банда для отчетности куда лучше. Тем более что я после отсидки. Рецидивист, значит. Это уже отягчающее.

— Ну, извини, — упавшим голосом произнес Георгий. — Я ж не хотел.

— Все, проехали. Сам виноват, — не стал слушать его лепет Мельник. — Пойдем.

Он хлопнул тугой дверцей и двинулся в глубь зарослей:

— Там, напрямик, километров пять, на федеральную трассу выйдем. Авось, кто подберет…

Миновали лесок и выбрались на открытое пространство. Идти по срезанным кукурузным стеблям оказалось куда труднее, чем по дороге. Ноги то и дело проваливались в раскисшую землю, скользили.

Минут через тридцать унылой ходьбы, проводник остановился и, выбрав место, объявил привал.

— Хорошо идешь, сноровисто. И не ноешь, — похвалил он Георгия. — Я даже забыл, что у тебя дырка в боку. Ты извини. Сказать нужно было, — он сочувственно посмотрел на бледное лицо спутника.