Сергей Козлов - Последний Карфаген [Повесть. Рассказы. Дневники]

— Дяденька, — ехидно обратился он к Максиму Валерьяновичу, — жильцу завтракать пора, вы ж сами цельный пакет снеди притаранили.

— Ах, да-да, — спохватился Максим Валерьянович, — я чуть не забыл, зафилософствовался, знаете ли…

— Знаем, знаем, — буркнул Толик, выкладывая на стол яркую бутылку заморского коньяка, фрукты, мясо в вакуумной оболочке, минеральную воду, еще что-то…

— Это сухпай от мирового правительства? — спросил я.

— Как вам будет угодно, — пожал плечами Максим Валерьянович и показался мне еще более жалким, чем в день первой встречи.

Толик разлил в те же стаканы, которые приносил вчера Лебедев, добавив к ним третий, раскладной из своего кармана.

Я с удивлением посмотрел на этого пластмассового монстра из «золотого века».

— Хорошо, что кружка к столу не прикручена, — попытался пошутить Максим Валерьянович, увидев как бы лишнюю эмалированную емкость, которая абсолютно не вписывалась в экспромт-натюрморт на тюремном столе.

— Хорошо, что небо голубое, а не красное, — хмыкнул Толик, выпив из своего стакана.

— Резонно, — согласился Максим Валерьянович и продолжил уже по делу, — так мы можем рассчитывать, что с нашим человеком все будет в порядке?

— Можете, — заверил Толик.

— Мы очень скоро…

— Придете за ним, — уже раздраженно прищурился охранник на Максима Валерьяновича.

— М-да… — кивнул Максим Валерьянович и как-то быстро оказался у двери. — Если можно, я в следующий раз принесу арестованному сотовый телефон?

— Вообще-то не положено, но если притащишь своевременную абонентскую плату за переговоры, никаких проблем.

— Хорошо, хорошо, — закивал завбазой, закрывая дверь с той стороны.

Когда она закрылась, Толик сменил гнев на милость и посмотрел на меня, улыбаясь:

— От него пахнет дохлой конторской крысой… И еще… Как бы это сказать… Как будто он свою одежду в собственном поту стирает. Сальный какой-то…

— А я всё никак не мог подобрать название для своих ощущений.

— Тогда давай перебьем запах, стрелок, — подмигнул Толик, наливая по второй.

От обеда — жидкого перлового супа со сладкой картошкой — я отказался после первой ложки. Да и не горячий он был.

— Знаю, знаю, — ухмыльнулся Толик, — будто не из столовой, а из морга.

От такого сравнения пропало желание не только обеда, но и тюремного ужина. Спасибо Максиму Валерьяновичу, из его полиэтиленового пакета еще можно было достать кое-какую снедь, и ее было вполне достаточно, чтобы обойтись не только без перлового супа, но и без кислой капусты с куском сала, из которого «аппетитно» торчала щетина.

После обеда я вознамерился, было, вздремнуть, тем более что у Толика была и другая работа, кроме как вызнавать у меня, где и в кого я стрелял и что при этом испытывал. Вопросы его не были обусловлены простым и наглым любопытством, потому что ему хотелось примерить мои ощущения на себя. Его же история в отличие от моей читалась легко и понятно…

«Вихри враждебные веют над нами», — напевали в шутку. Количество этих вихрей росло, сбивая с привычного ритма работы. «Вихрь-антитеррор». Где уж там вихрь?! Так, сквозняк. Улов, конечно, бывает, но каждую иномарку все равно не выпотрошишь. Сержантик-салага, нет чтоб автомат на боку держать, за спину закинул. Взял документики и пошел вокруг джипа с умным видом гулять. А надо заставить мордатого мальчика за рулем выйти и немного нараскоряку постоять. В багажник вообще только с напарником заглядывать следует.

— Эй, Оленин! Фига ли стоишь?! Иди досматривай! — совсем расслабились пацаны.

И тут джип взревел всеми своими котлами, дал сначала назад, выворачивая руль, а вперед не успел… Рука, не дожидаясь никаких сигналов от мозга, выдернула «Макаров» из кобуры. Сержантик качнулся в сторону, лицо удивленное, джип-то вокруг него резиной засвистел… Значит, не хотел сбивать?.. Но эта мысль пришла позже, чем палец нажал на курок. Окровавленная голова водителя ткнулась в лобовое стекло, нога, видимо, сыграла на педаль тормоза. Джип качнулся носом и заглох. Только в этот момент сержантик передернул затвор автомата…

«Следовало стрелять по колесам», — скажет начальник РОВД, а за ним повторят все возможные начальники и судья. Пистолет и граната, найденные в салоне под сиденьем, роль аргументов не сыграют. Ладно, хоть сержантик там, на расследовании, не растерялся…

Дверь камеры проскрежетала ту же песню, Толик пустил ко мне нового гостя. Это был седоватый толстяк с аккуратно подстриженной бородкой, цепкими серыми глазами и маленькими холеными ручками, одну из которых он протянул мне: