Александр Шувалов - Самый опасный человек

И вот теперь настало время связаться с одним из них. Именно сейчас, не раньше. Потому что доклад на ранней стадии привел бы только к тому, что ему приказали бы срочно составить план действий и каждый час докладывать о выполнении каждого его пункта.

Но и не позже, потому что настало время действовать, и действовать решительно. Заручившись при этом хоть какой-то поддержкой сверху.

Вопрос только, по какому номеру и с какой трубки звонить? Он задумчиво повертел в руке синего цвета трубку, выданную год назад советником, потом отключил ее и отложил в сторону. Поднялся на ноги и прошелся по аллее. Вернулся на прежнее место и принялся нажимать на кнопки телефона черного цвета.

Ответили ему после второго гудка.

— Добрый день, это…

— Я узнал, — прозвучало в ответ. Слышно было просто прекрасно, как будто собеседник находился не в Китае, а на соседней скамейке. — А день действительно добрый?

— Не совсем. У вас есть пара минут?

— Для тебя найдутся. Докладывай.

Артем уложился в полторы минуты.

— Да, — прозвучало после короткой паузы из Пекина. — Дела.

— Так точно, — кивнул подполковник. — И еще какие.

— Ты, как посмотрю, решил включиться в тему? Похвально, хотя и рискованно.

— А что мне еще остается? — вздохнул подполковник.

— Молодец, — донеслось из столицы Китая. — Сам понимаешь, приказывать я тебе не могу, — добавил серый кардинал, если такой может быть в исламском государстве. — Хотя твои действия и всей вашей сборной, — хмыкнул, — банды в целом одобряю.

— И еще…

— Так понимаю, требуется моя помощь? — В голосе собеседника прозвучала сдержанная грусть.

Как каждый царедворец, он был готов присоединиться к победителям и даже безропотно взвалить на собственные хрупкие плечи основную роль в достигнутом успехе. А вот хоть как-то засветиться в деле до его окончательного разрешения что-то не очень хотелось.

— Требуется, — подтвердил Артем. — У нас тут идет активная работа по киргизской теме. Надо, чтобы меня перестали дергать по пустякам и предоставили свободу действий.

— Типа вышел на след? — догадался собеседник из Китая.

— Именно. Что-то можно сделать?

— Думаю, да. Только ты поаккуратнее там. Не наломай дров.

— Понял. Вы скоро вернетесь?

— Дня через два. И вот еще что: прямо сейчас позвони по номеру… подполковнику Ибраеву из Комитета национальной безопасности. Знаешь такого?

— Нет.

— А он тебя знает. В последнее время тот приглядывал за нашим общим знакомым. Понимаешь, кого я имею в виду?

— Да. — Артема вдруг пробил озноб. Мог ведь и по другой трубке позвонить.

— Надеюсь, ты с ним не связывался?

— Нет.

— Молодец. Ладно, действуй по результатам беседы с подполковником решительно, если надо — жестко, но аккуратно. В случае успеха можешь рассчитывать на многое. Буду на связи, — и отключился.

Артем посидел немного, тяжко вздохнул. И принялся гнать подальше мысли о том, на что он уж точно сможет рассчитывать, если успех не состоится. Или состоится, но вообще черт его знает что. Потом достал из кармана еще один телефон с приблизительно такими же техническими характеристиками, что и прежние два. Свой собственный. Набрал номер.

— Слушаю.

— Добрый день, господин подполковник. Это подполковник Райх.

— Можно просто Кайрат. Думаю, есть смысл пересечься.

— Я не против. Где и когда?

В это же самое время Большаков отправил Котова проветрить совсем расклеившегося Михаила. Дождался, пока закроется дверь, и достал из кармана телефон.

Гудок, второй, третий.

— Слушаю, — прозвучал негромкий глуховатый голос.

Ничто так не определяет статус чиновника, как размер и убранство служебных апартаментов. Как правило.

Однако встречаются и исключения. Кабинет, что занимал на Старой площади тот человек, по размерам не превосходил офис уборщицы, в котором хранились швабры со щетками да веники с совочками. Хотя по статусу он запросто мог занимать площадь с евроремонтом и шикарной офисной мебелью. Да еще и с приемной размером с волейбольную площадку. Но то ли он, подобно императору всея Руси Петру Михайловичу, питал слабость к крохотным каморкам, то ли… То ли обладал специфическим чувством юмора, размещаясь в кабинете, обратно пропорциональном по размерам степени собственного влияния и возможностей.

— Слушаю, — проговорил этот интересный человек, подняв трубку.

— Это я. Узнал?

— Конечно.

— Тебе удобно говорить? — поинтересовался Большаков.