Валерий Ковалев - Золото мертвецов

Хмурым сентябрьским утром 1996 года в помещении штрафного изолятора одной из колоний Кандалакшского района Мурманской области по холодному бетонному полу задумчиво прохаживался человек.

Он был выше среднего роста, худощавый и в лагерной одежде. Лицо неприметное — из тех, что встретишь и сразу забудешь.

Звали его Юрий Огнев.

Еще год назад Огнев был полковником федеральной службы налоговой полиции и жил в Москве. А сейчас он заключенный, с лагерным номером К-513.

Чтобы понять дальнейший ход событий, в которых обитателю камеры предстоит сыграть не последнюю роль, стоит заглянуть в его прошлое.

Родился Юрий на Камчатке. Родители, служившие в траловом флоте, погибли в море во время шторма, и он воспитывался в интернате.

Получив аттестат зрелости, год плавал на сейнере, а в конце семидесятых был призван на службу в погранвойска. Проходил ее Огнев в Средней Азии, на одной из высокогорных застав. Там, перед самой демобилизацией, его и приметил изредка наезжавший в подразделение особист из штаба округа.

Знакомство разбитного майора и немногословного сержанта закончилось тем, что спустя месяц несостоявшийся «дембель» был направлен в качестве абитуриента для поступления в Высшую школу КГБ СССР в Москву.

Вступительные экзамены, несмотря на высокий конкурс и жесткий отбор, он сдал успешно и был зачислен на факультет военной контрразведки. Годы учебы пролетели стремительно, и в 1984 году молодой лейтенант с учетом поданного рапорта, а также прошлой службы был направлен в Афганистан, в одно из спецподразделений спецназа КГБ, о котором в ту пору мало кто знал.

Ко времени вывода оттуда наших войск Огнев был уже капитаном, имел ранение и орден Красной Звезды.

В отличие от других офицеров-афганцев, которых «благодарное» руководство распихало по забытым богом дальним гарнизонам, чтоб поменьше болтали, Юрию повезло. Ему удалось «зацепиться» в столице.

Помог однокашник — генеральский сынок, подвизавшийся в кадровом аппарате Лубянки. Перспективного капитана определили в кураторы штаба Московского военного округа и выделили однокомнатную квартиру в Теплом Стане.

Связывать себя брачными узами он не спешил, привыкая к новой жизни и полностью отдаваясь службе.

Когда, став майором, в 1992 году он планировался на вышестоящую должность, Союз рухнул, и сразу после этого начала разваливаться «система».

Новое руководство Лубянки стало выбрасывать на улицу всех, не воспринявших «демократию». Попал в эту когорту и Огнев.

И снова помог старый приятель. Теперь из комитетского кадровика он реформировался в ответственного работника центрального аппарата ФСНП, порекомендовав туда своего однокашника.

С учетом опыта и навыков проведения спецопераций, Огнева назначили заместителем начальника подразделения физзащиты, в обязанности которого входило силовое обеспечение различного рода оперативных мероприятий.

На этой должности он проявил себя достойно и вскоре стал его руководителем, получив звание полковника.

Однажды, поздним майским вечером, когда Огнев уже собирался домой, его вызвал к себе один из заместителей директора.

В конфиденциальной беседе генерал сообщил, что полковнику вместе с сотрудником управления собственной безопасности и группой захвата нужно срочно выехать на одну из подмосковных дач, где обезвредить вооруженную группу преступников, имеющих удостоверения офицеров налоговой полиции. При этом особый акцент генерал делал на изъятии у них именно документов и оружия, которые немедленно представить ему, и никому иному.

Операция прошла успешно, но один из бандитов (лидер известной преступной группировки) оказал сопротивление и был убит.

Этим делом занялась Генеральная прокуратура и вскоре установила, что изъятые у задержанных удостоверения оказались подлинными, а два «макарова» и «стечкин» оформлены в ФСНП на бандитов как на действующих сотрудников.

Разразился скандал, в результате которого генерал открестился от той операции, и его по-тихому отправили в отставку. Из полковника же сделали козла отпущения, уволив за превышение служебных полномочий.

А еще через месяц, ночью, в его квартиру вломились братки, и в завязавшейся драке он застрелил одного из трофейного «бура», привезенного из Афганистана, получив за это семь лет лишения свободы. Доводы адвоката о наличии в действиях подзащитного необходимой обороны суд во внимание не принял.