Александр Фишман - Доставить и выжить

— Мало ли имен на букву "Г"!

— Мало. Если откинуть Галатею, Гертруду и Грету, потому как первые два чересчур помпезные, а третье вообще скорее собачья кличка, чем женское имя, то остаются только Глафира и Галина.

— И почему же не Глафира?

— Ну, в годы вашего появления на свет девочек так смело по-русски не называли. Это позже, ближе к девяностым, русскость снова вошла в моду. Все дружно принялись вспоминать, как звали их бабушек и прабабушек. Так я не ошибся, вас зовут Галина?

— Допустим.

— Так поехали?

— И куда же?

— К моему отцу.

— Это из той же оперы, что и давешняя старушка? — усмехнулась Галина.

— Нет, что вы! — мотнул головой мужчина. — Отец самый настоящий.

— И с какой стати я должна к нему ехать ни свет ни заря? Только правду!

— Я и не помышляю врать. Дело в том, что я элементарно боюсь ехать к нему один.

— С чего бы это?

— Он у меня мужчина суровый. Профессор медицины. Может и прибить.

— Это вас-то? — Галине опять стало весело. — Надо же такое выдумать.

— Напрасно смеетесь. Вы его не знаете.

— Какова же моя роль в ваших семейных разборках? Громоотвода? Буфера? Грубой физической силы? Ну, что молчите?

— При вас он будет вести себя сдержанно и цивилизованно.

— Но почему я? У вас что, нет знакомых девушек? Я же вас впервые вижу!

— Дело в том, что он мне только сейчас позвонил и велел срочно приехать. Где я кого найду? А у вас такое располагающее лицо… Простите, я забыл представиться. Меня зовут Сергей. — Он выдержал паузу. — И мне тоже…

— Что — тоже?

— Очень приятно.

— Вот только за меня не надо ничего домысливать, договорились?

— Хорошо, больше не буду. Ну, вперед?

Знахарь мягко взял девушку за руку и слегка, боясь спугнуть, потянул за собой.

— Черт с вами, пошли! — решилась Галина. — Это даже любопытно.

Они подошли к стоящему в нескольких десятках шагов "жигуленку" шестой модели светло-зеленого цвета.

— Прошу! — царственным жестом распахнул Сергей дверцу.

— Что это?! — с изумлением уставилась на шедевр отечественного машиностроения Галина.

— Автомобиль.

— Это — автомобиль?! Я на таких уже лет двести пятьдесят не ездила.

— Вот и отлично! Отнеситесь к этому как к экзотике. Будете потом подружкам рассказывать. Не бойтесь, салон чистый.

Галина наконец села, Сергей захлопнул ее дверцу, устроился на месте водителя, завел двигатель и плавно влился в поток идущего транспорта.

— А ты знаешь, это даже прикольно, — произнес он. — Давай на ты, хорошо? Я имею в виду тачку. Моя "Паджеро", а я люблю большие аппараты, я ведь и сам не мелкий, "поцеловалась" на днях с одним… не при даме будет сказано, ну я и отдал ее костоправам в работу, а пока эту букашку взял у друга поездить. Ощущения, доложу тебе, очень специфические…

Знахарь врал привычно и вдохновенно. Они действительно поехали к его отцу. Галина так и не поняла, зачем это было нужно. И главное — кому. Отец встретил их спокойно, было незаметно, чтобы он ждал сына. Матери Сергея дома не оказалось. Они пили чай, спокойно и ровно беседовали.

Девушку не покидало ощущение, что профессор относится к ней немного насмешливо, и она все никак не могла понять причину этой насмешки. К концу визита у нее возникло легкое ощущение, что ее надули, разыграли, заманили с какой-то неясной еще целью, но Сергей был весел, блистал остроумием, совершенно очевидно флиртовал с ней, старался обаять ее, своего добился, и когда попросил ее поехать с ним "еще в одно место", а потом "еще в одно", она соглашалась без особых уговоров.

Потом они полдня мотались по его делам, он беззастенчиво бросал ее в машине — "посторожи", причем его "я сейчас" во всех случаях растягивались на полчаса, а то и на час.

Потом был ресторан с очень понравившимся ей грузинским вином, красным, терпким, ощутимо хмельным. Казино, где они сначала немного выиграли, а к концу изрядно проигрались. А на десерт — дискотека.

Сергей самозабвенно прыгал под музыку, что при его крупных габаритах выглядело слегка комично, а в перерывах между танцами они накачивались шампанским.

Когда Сергей привел ее в свою холостяцкую квартиру, она испугалась, что он попросит ее "слегка прибраться" — бардак был первостатейный, "берложий", как она определила про себя. Но это ему и в голову не пришло, видимо, такой "порядок" его вполне устраивал.

Первым делом он настоял, чтобы она позвонила родителям, сообщила, что не придет ночевать, чтобы те не беспокоились. Ее несколько покоробил тот самоуверенный, исключающий всякие сомнения вид, с которым он давал наставления, но она не стала спорить.