Александр Фишман - Доставить и выжить

В-третьих, иногда просто-напросто возникали нештатные ситуации. Это когда канал налаживался в пожарном порядке (опять-таки, как тогда, в Бейруте!) и задействовать резидентуру просто не было времени.

В-четвертых, порой обязательным условием было то, чтобы о действиях Конторы не знали ни дипломаты, ни ушлые "соседи" — "грушники".

А было еще "в-пятых", "в-шестых" и так далее. Да и вообще, какая разница, чем руководствовалось начальство, гоняя Луиса и иже с ним по всему свету.

Что он только не возил в оба конца! Однажды довелось везти порноальбом. Забрав в Барселоне посылку, Луис благополучно добрался морем до Марселя, а там поездом и до Парижа. В аэропорту его багажу впервые было уделено должное внимание: хоть Белград, куда он направлялся, и не Москва, но все же соцлагерь…

Движения таможенника были наработанно-механическими, лицо — официально бесстрастным.

— Что это? — открыв первый блок фотоальбома, спросил он.

На первом снимке был запечатлен Луис, в обнимку с ним еще один мужчина, и на коленях между ними — женщина. Все трое были в чем мать родила и игриво улыбались в объектив. Разделенные женщиной мужчины склонялись друг к другу, а та обнимала их на уровне бедер.

— Это, как видите, я, — на ломаном французском принялся объяснять Луис. — Это — моя жена. А это — наш общий друг.

— Пуркуа? — нахмурившись, произнес таможенник.

— Нравится, — пожал он плечами.

— Так это ваша жена? — уточнил француз.

— Ну да, жена. А это наш друг. Общий друг. А это — я сам. В чем дело?

Таможенник полистал альбом. Далее он увидел "общего друга" в недвусмысленной позе с "женой" стоящего перед ним человека и еще десятка полтора предельно откровенных снимков разных мужчин и женщин.

— Кто эти люди?

— Это наши друзья.

— Послушайте, это интимные фотографии. Сугубо интимные, — Луис едва вспомнил, как по-французски будет "сугубо". — Законом не запрещено. Мы же взрослые люди. Вы, как мужчина, должны меня понять…

Таможенник посмотрел на него, как на насекомое.

— Можете идти! — подтолкнул он Луису по стойке его вещи. — Следующий!

Когда курьер уже сделал несколько шагов к "накопителю", то услышал за спиной тихо произнесенное сквозь зубы:

— Извращенец! Португалишко паршивый.

— Что? — обернулся он.

— Идите! — презрительно махнул рукой таможенник.

Даже теперь, когда флюиды опасности почти осязаемо насыщали воздух, Луис не мог удержать улыбку.

Его веселило то, что наспех подготовленная операция прошла успешно, и что Москва получила фотокомпромат на некоторых высокопоставленных греческих чиновников и их жен. Удалось ли его использовать? Кто знает — дело было в начале девяностого, до ломки Конторы и судьбы самого Луиса и многих его коллег оставалось всего ничего.

Улыбку у него вызвали воспоминания о том, как в зимней столице, в павильоне Мосфильма, создавали декорации и атмосферу жаркого морского пляжа. А то, что у Луиса и тех, кто с ним запечатлен, загар искусственный — на снимке не определишь.

Мона согласилась сниматься сразу и без особого жеманства. Мона вообще молодец — надо так надо! Луису просто некуда было деваться — без него в роли натурщика "легенда" могла дать сбой. А вот Ричи артачился, и даже не то чтобы стеснялся, а качал права:

— Я майор! Что, лейтенантов нет для таких дел?

— Лейтенанты по возрасту не подходят, — терпеливо уговаривал его начальник. — Моне с Луисом уже прилично за тридцать, и двадцатипятилетний мальчик в их компании — немного не того. Извращения извращениями, но это перебор. Это может привести к тому, что внимательнее приглядятся к другим фото.

— Да не будет никто приглядываться! Францу, что грек, что малаец — одна херня!

— Не скажи. Фигуранты-то там не рядовые. Известные люди. Мало ли, найдется какой-нибудь начитанный француз, видевший их в газетах.

— А при чем здесь я? Привлеките какого-нибудь провинциального актера!

— Нет, посторонних привлекать не будем!

— Приказ начальства! Да и вообще, ты по фактуре подходишь, так что…

— По какой еще фактуре! — пуще прежнего закипел Ричи. — По конфигурации члена, что ли? Я вам что, порнозвезда?

— Все, разговор окончен! Я тебя выслушал, ты меня не убедил…

— Как будто это вообще возможно, — буркнул Ричи.

— Тем более. Иди, выполняй.

Так что Ричи тоже довелось поучаствовать в изображении любовного трио.

Луис, Мона и Ричи…

Именно Ричи подсуропил ему это дело.

— Я гляжу, ты неплохо устроился, — расположившись в удобном кресле и оглядев кабинет, одобрительно улыбнулся Луис.