Итак, этот малый тащил уже свою руку-корягу назад, и у меня не было никаких сомнений относительно того, что он в своей коряге держит. Я сделал длинный плавный шаг, а потом поворот на носке передней ноги, чтобы стать сбоку от него. В данном случае это было задачей первостепенной. Я ушел из того пространства, в которое он собирался палить из обреза охотничьего ружья. Вертикальное расположение стволов, пять патронов, перезарядка за счет отдачи. Мечта любого бандита.
Моя правая ладонь охватила слоновое запястье его правой руки, в которой он держал обрез. Потом я сделал длинный шаг по диагонали вперед левой ногой и повернулся на ней, унося правую ногу по кругу назад. Естественно, при этом я давил на захваченное запястье, а левой рукой, по пути прихватившей нижний край штормовки, описал большую дугу. Перелетая, чтобы приземлиться туда, куда было нужно мне, и так, как хотел я, он успел нажать на спуск. Видимо, пуля пролетела совсем близко от третьего «загонщика», того, что раньше прошел к выходу с полянки, потому что он резко пригнулся. Падая, этот амбал воткнулся локтем полусогнутой правой руки в землю, и локоть сразу подвергся давлению наехавшей на него туши. Я отпустил его запястье и перехватил обрез, который он уже практически не держал. Затем переместился назад, к кустам.
— Хоп, джентльмены, — крикнул я. — Спокойно. Разъясняю ситуацию. В этой пушке осталось четыре патрона. Вас тоже четверо. Никто не будет обижен.
Я, разумеется, блефовал. Было бы хорошо хоть в двоих попасть, если бы они начали прыгать с места на место. В обращении с огнестрельным оружием опыта у меня чуть больше нуля. Однако они поверили в мое обещание никого не обидеть. Трое замерли, стоя на своих местах, а четвертый, поверженный, сидел, прижимая левой рукой свою правую к боку. На лице его сквозь гримасу боли проступало изумление, переходящее в суеверный страх.
— Поэтому, — продолжал я, — вы сейчас потопаете, куда шли, а я останусь здесь. Ясно?
Я сделал движение стволом, побуждая толстого главаря встать и присоединиться к своим товарищам.
— Топайте, парни, топайте. Вам непонятно, что ли?
Время играло на них. С каждой секундой ситуация склонялась к паритету, а это означало неопределенность развязки. Мне совсем не хотелось стрелять.
— Слушай, друг, — заговорил один из троих «носильщиков» тоном самым что ни на есть дружелюбным, подразумевающим в произошедшем только милое недоразумение. — Пукалку-то верни, а? Разряди и верни. Зачем она тебе?
— Нет, джентльмены, — сухо ответил я. — Не вам диктовать условия. Скажите спасибо, что я не проверяю рюкзаки.
Этим «проверяю» я их добил. Они переглянулись и пошли по тропинке — в том направлении, в каком шли раньше.
Я подождал пару минут, а потом побежал в противоположном направлении. Откуда они двигались в такую рань? Метрах в двухстах начинался большой, вытянутый в длину пруд, на другом его конце находилось село Михайловка. Только оттуда они могли идти, потому что следующий населенный пункт за селом был километрах в десяти. Ладно, после будем соображать… А сейчас надо на всякий случай проверить, куда двинулись эти «туристы».
Естественно, я не использовал тропинку, по которой пошли они. Им ведь ничего не стоило спрятаться — то, что я мог быть только из города, и дурак бы догадался. Я промчался вдоль стены кустарника с другой стороны от моей полянки, пересек неширокую полосу лесопосадки и увидел их, идущих к шоссе. Они поминутно останавливались, говорили о чем-то между собой, оглядывались. Передо мной была полоса вспаханной земли, шириной метров в двадцать, отделявшая лес от шоссе. Они находились примерно на середине полосы, переходя ее по дорожке, когда я выглянул…
* * *
В отличие от меня, моя мать изредка общается с соседями по дому. На скамейках перед нашей блочной коробкой обычно торчат три или четыре особи женского пола пенсионного возраста и одна особь пола мужского, у последней особи есть кот по кличке Васька. Имени котовладельца я не знаю, да и знать не хочу. Но как-то мать в очередной раз начала излагать хронику текущих событий. Обычно эта устная информация пролетает сквозь меня, как нейтрино, не задерживаясь и не оставляя следов. Но тут оказалось, что этот тип, хозяин кота Василия, рассказал о том, что его родственника, сторожа зверофермы в Михайловке, связали, собак повесили, а звероферму обокрали. Так все встало на свои места. И обрез, и удивительно легкие рюкзаки, и поведение главаря.
Читать дальше