Уоррен Мерфи - Крутой сюжет 1994, № 02

— Синти, вероятно, сказала вам, что мы очень богаты, — сказал он Ремо. — Она рассказывала вам, как я сделал свой капитал?

— Нет, не рассказывала. Мне было бы интересно это узнать.

— Я мусорщик.

Ремо вежливо улыбнулся. Синти пробормотала:

— Ну, папа.

— Это правда, моя дорогая. Каждый наш цент сделан из мусора. — Американцы, мистер Кабелл, самые плодовитые в мире производители мусора. Они ежегодно выбрасывают миллионы долларов в виде еще хороших и пригодных для использования товаров, потому что покупка новых вещей их настоящая физиологическая потребность.

— Как для маньяка-убийцы потребность убивать, — помог найти сравнение Ремо.

Фелтон проигнорировал это вмешательство.

— Впервые я заметил это во время войны. Американцы, даже испытывая острую необходимость в чем-то, выбрасывали много продуктов, у которых еще не истек срок годности. Я начал превращать это в капитал. Я экономил каждый доллар, на который потом покупал мусор. Вы когда-нибудь покупали что-нибудь на мусорной свалке, мистер Кабелл? Это удивительно. На ней могут быть сотни нужных вам вещей, но никто не знает, где их найти. Я решил ввести некоторый порядок в мусорный бизнес. Я нанял специалистов для проведения операций. Они всюду скупали старые стиральные машины и машины для сушки белья. Отличные стиральные машины могли быть куплены, как мусор, за пять долларов. Потом мы приводили их в порядок, делая опять новыми. Но вместо перепродажи частным покупателям, мы заставляли их работать на нас. В сороковые годы я открыл более семидесяти пяти автоматических прачечных на территории города, и все они были снабжены выброшенными на свалку стиральными машинами. Так как я не вкладывал много денег в оборудование, это приносило большую прибыль.

Фелтон улыбнулся.

— Может быть, это прозвучит грубо для вас, мистер Кабелл. Но наш мир порочный и жестокий.

— Я уже заметил это, — сказал Ремо.

Фелтон продолжал:

— Скупая выброшенные на свалку автомобили, я тоже внес некоторый вклад в нашу экономику. Может быть, это глупое заявление, но каждый человек думает о том, что делает, как о самом важном деле на свете.

Автомобильная свалка в Джерси, это самая большая свалка в мире. Она также, благодаря мне, самая организованная. Мы ездили на выброшенных на свалку автомобилях, которые мы скупали всего за несколько долларов. Многие из них были полностью разбиты в дорожных катастрофах, но это удивительно, как много остается даже в таком хламе. Автомобиль проходит этап за этапом. Пригодные детали снимаются; стекла вынимаются; сиденья снимаются; то же происходит с дверями, рулями, фарами и другими деталями. Каждая деталь аккуратно хранится, и я могу заключить пари, что если вы приедете на эту свалку и спросите заднюю дверь или крышку багажника от Плимута 1939.года выпуска, то мои ребята предоставят вам их через пять минут. Конечно, за подобные услуги мы берем больше изначальной цены.

Ремо кивнул и улыбнулся.

— А у вас есть что-нибудь для моего «Максвелла» 1934 года?

Прежде чем Фелтон смог что-нибудь ответить, Синти сказала:

— Опять ты с этим глупым Максвеллом.

Фелтон холодно посмотрел на Синти. Ремо он сказал:

— Я не знаю, есть ли у нас какие-нибудь запчасти к вашему Максвеллу. Может, поедем туда вместе и посмотрим?

Ремо с готовностью согласился, несмотря на заявление Синти, что они должны провести эту первую ночь знакомства все вместе.

— Нет, дорогая, — сказал Фелтон. — Это хорошая возможность для меня и мистера Кабелла переговорить с глазу на глаз.

Фелтон опустил вилку, когда Ремо сказал:

— Он, прав, дорогая, мы должны поговорить. Может быть, после этого разговора мы станем друзьями и я позволю ему называть меня Ремо.

Ремо улыбнулся, как примерный зять, и Фелтон, который поражался аппетиту Синти, решил, что слишком наелся для десерта. Джимми, дворецкий, грубо сказал:

— Могу я убрать тарелки?

Он наблюдал за Ремо на протяжении всего обеда, ненавидя его за убийство Скоттичио и Мошера, и однажды Ремо даже показалось, что он видел слезы в уголках глаз Джимми.

— Жизнь жестокая штука, — прошептал он дворецкому, но не получил ответа.

— Что-то мне не очень хочется десерта, — снова повторил Фелтон.

Синти бросила ложку. Ее красивое лицо исказилось от гнева.

— Зато я хочу, черт возьми.

— Но, дорогая, — сказал Ремо.

— Заткнись, дорогой, — сказала студентка Бриарклиффа.

Фелтон заморгал.

— Как ты разговариваешь!