— Да, я почти здоров… — Никита попытался приподняться. — Не припомню, чтобы я отчитывался о проделанной работе, товарищ капитан…
— Лежите, не вздумайте вставать… — остановил его посетитель. — Да, это так, вы были не в том состоянии. Но мы уже знали, что в тылу у финнов что-то происходит, хотя не могли взять в толк, кто там вносит разлад в их планы. О ваших приключениях рассказал красноармеец Карабаш — у него сильнейшая контузия, и все же из всей вашей группы он оказался наименее пострадавшим. По этим сведениям были немедленно приняты меры, в брешь между частями подтянули полк полевой артиллерии, местность регулярно осматривается с самолетов…
— Простите, что перебиваю, товарищ капитан… — Мечников снова норовил подняться. — Вы должны знать, что с моими людьми…
— Не волнуйтесь, все живы. Ваши люди проходят лечение в госпитале под Шпагино. После выздоровления вернутся в строй. Карабаш, как я уже сказал, перенес контузию, несколько дней был фактически неподвижен, отсутствовала реакция на раздражители… хотя он находился в здравом уме и памяти. Испытывает сильные головные боли, заново учится ходить. У Иванченко — повреждения верхних конечностей, левая рука пока неподвижна, правая немного работает. Красноармеец Латкин получил осколок в бедро, вовремя прооперирован, кость не задета — думаю, месяца через полтора забудет о своем ранении и продолжит службу.
— Спасибо, товарищ капитан, просто груз с души сняли… — Никита облегченно откинулся на подушку. — Вы их еще увидите?
— Думаю, да.
— Передавайте привет, лучшие пожелания, скажите, я бесконечно рад, что они остались живы… Что случилось с полком Уматова — можете рассказать?
— Стрелковый полк был фактически уничтожен, — нахмурившись, ответил Чаплыгин. — К этому привели грубейшие ошибки в управлении подразделениями и полное незнание местности командованием полка. Батальоны были отсечены, окружены, наладить оборону не удалось… В Путоярве вернулись меньше ста человек — с командиром полка Уматовым и полковым комиссаром Решетовым. Часть была расформирована…
— Что… с командирами?
— Полковник Уматов застрелился, не вынеся позора. Решетова и еще трех офицеров судили на следующий день — фактически в полевых условиях, выездной сессией трибунала Ленинградского военного округа. Рассмотрение не затянулось, приговор в отношении всех обвиняемых привели в исполнение в течение часа. Бывший полковой комиссар Решетов просил пересмотреть дело, но его ходатайство отклонили.
Никита сглотнул, в горле просто зверски пересохло. У полковника Уматова не было никакого выбора, не было пространства для маневра, а только одно — выполнять приказ…
— Какое сегодня число, товарищ капитан?
— 29 декабря, Никита Сергеевич. Скоро Новый год.
— Наше наступление продолжается?
— Увы, войскам пришлось остановиться на занятых позициях, а кое-где перейти к обороне — впрочем, попытки финских войск оттеснить нашу армию ни к чему не привели, и белофинны с большими потерями отошли. Ожидается подход подкреплений, пополнение материальных запасов. Многие части и соединения ждет переформирование. Думаю, не открою военной тайны — для штурма линии Маннергейма создается особый Северо-Западный фронт под командованием командарма 1 ранга Тимошенко и члена военного совета Ленинградского округа товарища Жданова. Туда войдут 7-я и 13-я армии. Будут исправлены отдельные ошибки и учтены недочеты. Возобновление зимней кампании начнется не сегодня и не завтра — успеете еще выздороветь, Никита Сергеевич.
— Да уж, хотелось бы поскорее отсюда уйти… — Никита не стал комментировать услышанное. Под «отдельными ошибками и недочетами» скрывался полный разгром Красной Армии в первые полтора месяца баталии, десятки тысяч убитых, раненых, пропавших без вести — то есть лежащих где-то под снегом в труднодоступных местах…
— В январе и феврале на Карельском перешейке сильные морозы… — пробормотал он.
— Согласен, — кивнул Чаплыгин, — прогнозы синоптиков на начало января не утешают — минус тридцать и даже ниже. Но разве существуют трудности для советского человека? А вам и вовсе незачем волноваться — проведете это время в теплом госпитале… Странно у нас складывается, Никита Сергеевич, — вздохнул он, пристраивая на колени планшет. — Я пришел получить ответы на свои вопросы, а вынужден отвечать на ваши. Вы не слишком утомились? Рассказ рядового Карабаша — это одно, но хотелось бы выслушать командира взвода. Давайте пройдемся заново, не возражаете? Желательно с упоминанием званий, фамилий офицеров финской армии, номеров частей и их расположения. В общем, все, что вы запомнили в эти непростые два дня…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу