Николай Стародымов - Зульфагар. Меч калифа

Гайворонский уже не считал необходимым изображать иностранца. Лагерь, по сути уже был захвачен его группой, только сами боевики об этом пока не догадывались.

— Кто вы такие? Что вы тут делаете?.. — еще издалека закричал начальник лагеря.

— Молчать! — рявкнул на него Гайворонский. — Ко мне!

Главарь поперхнулся своим грозным голосом. Он подумал то же, что и часовой у ворот: что это и в самом деле приехала комиссия в связи с бунтом пленного. Поэтому он растерянно оглянулся на своих подручных, которые, сбившись в кучку, глядели на происходящее и, еще раз одернув форму, подошел к прибывшему, стараясь ступать четче, по-военному.

— Что у вас тут за бардак? — грозно уставился на него командир спецназа. — Почему сюда так легко проехать? Почему часовой возле пленных сидит и к тому же без оружия? Почему никого нет на вышке? Что это за зеваки тут собрались?.. — кивнул он на боевиков. И приказал: — Немедленно построить людей! Собрать всех, кроме охраны! И пленных тоже!.. Ясно? И быстро!.. Я вам покажу, что такое служба!..

Растерявшемуся новоиспеченному начальнику лагеря даже не пришлось дублировать эту команду. Его подчиненные уже и сами выравнивались в шеренге. Часовой у третьего периметра, предчувствуя грозящие ему неприятности, пинками и прикладом выгонял из “загона” пленных.

— Сколько человек в лагере? — продолжал нагнетать Гайворонский.

Он понимал, что стоит ему только чуть ослабить натиск, начальник лагеря или кто-то из его более умных подчиненных может обратить внимание на то, что среди приехавших практически все бойцы со славянскими лицами.

— Двадцать два, — четко доложил начальник лагеря.

— Все здесь?

— Двое у ворот, один у штаба, один охраняет пленных… Остальные должны быть здесь.

– “Должны быть…” — передразнил Гайворонский. — Я не спрашиваю, что должно быть! Я спрашиваю, что есть!

— Сейчас проверку проведем!..

— Не надо! — махнул ему рукой офицер.

Он на взгляд оценил, что в строю находится примерно то количество боевиков, которое назвал перепуганный начальник лагеря. Если кто-то где-то спрятался, в одиночку нападать он не станет. Постарается пересидеть налет в укромном уголке. Это же не настоящие моджахеды с зелеными повязками на головах, это просто банда откормившихся вдали от войны бездельников, про которых говорят “молодец против овец…”

Короче говоря, судя по всему, можно было начинать!

— А теперь сдать оружие! — властно приказал Гайворонский.

— Что? — не понял по-прежнему стоявший перед ним навытяжку старший боевик.

— Я говорю: сдать оружие! Это всех касается! — возвысил он голос.

Начавшие отходить от первой неожиданности боевики вдруг увидели, что они находятся под прицелом приехавших, которые стояли теперь широким веером, готовые в несколько секунд расстрелять их, никому не оставив ни малейшего шанса на спасение. Раздался единственный хлопок — это из пистолета бесшумного боя застрелили часового, стоявшего у входа в штабную землянку. Стрелявший боец “Альфы” сразу рванулся внутрь, на случай, если там остался кто-нибудь и попытается по телефону или по рации, а то и через спутник по “интернету”, сообщить на базу о нападении. Однако опасения оказались излишними — в землянке никого не оказалось. На всякий случай боец оборвал телефонные провода, сбросил на пол и разбил ногой рацию… Конечно, нельзя исключить, что где-нибудь в лагере может найтись еще средства связи, ну да только тут уж ничего не попишешь — на тотальный обыск нет ни времени, ни сил… Оставалось надеяться, что сквозь шум “глушилки” не удастся пробиться ни одному сигналу.

“Альфовец” выходить из землянки не стал, остался здесь же, встав с винтовкой у окна, чтобы на всякий случай незамеченным следить за территорией лагеря…

— Ну! Что я сказал!.. — грозно повторил Гайворонский. — Считаю до трех!.. Раз!..

Стоявшие в строю боевики переминались, переглядывались… Никто не решался первым выполнить эту команду.

— Два!..

На землю упал первый автомат. Потом еще, еще… Ремень с кобурой и кинжалом…

— А тебя это не касается? — в упор глядя на главаря, спросил Гайворонский. — Или особого приглашения ждешь?..

Так и не успевший вкусить сладости власти, новоиспеченный начальник лагеря обреченно начал расстегивать портупею…

И тут произошло неожиданное.

За спинами спецназовцев вдруг громко взревел двигатель машины. Большинство невольно оглянулись. Это водитель микроавтобуса, пытаясь сбежать, выдрал из-под панели провода и замкнул их напрямую, без ключа зажигания. И теперь автомобиль, едва не опрокинувшись на крутом вираже, развернулся и рванул по направлению к воротам.