Александр Тамоников - Агент из подземелья

Тридцать метров вниз Алексей пролетел за одно мгновение. Он вышел в главный тоннель с невозмутимым лицом, натянув козырек фуражки на глаза. Знакомые яйцеобразные своды, трубы вентиляции в качестве декоративного элемента.

У раскрытого подъемника копошились люди, перетаскивали внутрь снарядные ящики. Подошла по рельсам спаренная механическая вагонетка. Один из рабочих махнул рукой. Мол, не сюда, вези дальше! Электрики в черных комбинезонах разматывали кабель, один из них открыл щиток, подцепил к прибору клеммы с проводами.

Алексей энергично двигался в северном направлении, прижимаясь к стене тоннеля. Нервы не выдерживали. Он постоянно озирался. Сперва его прикрыла колонна, подпирающая свод, затем – выступ, внутри которого располагалась шахта лифта. Из бокового ответвления вышло отделение солдат, заслонило Уварова от возможной погони.

План действий у него отсутствовал, решение не созрело. Мотаться по подземелью, как одно вещество в проруби? До электростанции метров триста, но что это дает? Ее не подорвешь одной гранатой, которой у него и не было! С чертежами возиться долго, муторно, да и обстановка не позволяет. Однако он должен был это сделать. Найти уединенное, хорошо освещенное место и досконально разобраться в схемах. Время есть. Да у него почти сутки в запасе!

Липкое онемение расползалось по затылку Уварова. Гестаповцы уже в тоннеле, идут за ним, возможно, разделились. Он обязан контролировать ситуацию!

Алексей посторонился, пропуская техников, идущих навстречу, оторвался от стены, ступил на полотно узкоколейки. Рев двигателя в ближайшем отсеке заложил уши. Он чуть не попал под вагонетку, успел отпрянуть. Она с лязгом прокатила мимо.

Тоннель освещался неидеально. Уваров не мог понять, что происходит сзади, свернул в боковое ответвление, прижался к стене, перевел дыхание. В том месте, где он стоял, перегорела лампочка. Как узнать, куда ведет этот отросток? Людей в нем не было. Боковые тоннели отходили от основного, многие из них не использовались. Хоть бы указатели поставили! Стена источала лед, отросток не отапливался.

Изнутри доносилось кряхтенье, обрисовались силуэты. Двое военнослужащих тащили что-то тяжелое. Алексей оторвался от стены, снова притворился, что роется в планшете. В этом подземелье все были свои. Если человек тут стоит, значит, так надо. Солдаты проследовали мимо, опустили контейнер у выхода в главный тоннель.

Алексей опять припал к стене, ждал. Сотрудники гестапо мимо не проходили. Чем они там занимаются? Возрастал риск столкнуться с ними в самом неожиданном месте.

К нему возвратилась способность размышлять. Гестаповцы не могут знать, зачем он здесь. Они выяснили, что Коффман отбыл на Айзевице, отправились следом и теперь блуждают по объекту. Не могут они знать, что его цель – дизель-электростанция.

И еще одна мысль не давала покоя. От нее веяло абсурдом. Нельзя гестаповцев выпускать с объекта, как бы отвратительно это ни звучало. Пока они не посвящали здешнее руководство в свои догадки – сами рассчитывали поймать шпиона, переоценивали свои возможности.

Гестаповцы знали, что крот жив. Это не Беккер и не Кромберг. Он испытывает живой интерес к данному объекту. Значит, тут что-то есть. Если они изучат сводки с театра военных действий, то увидят, что советские войска скапливаются именно здесь.

Тогда все пропало. Военные сразу будут извещены, вылезут из кожи, но изыщут резервы, сделают за сутки невозможное, усилят оборону. Красная армия положит тысячи солдат, штурмуя этот узкий участок.

Он допустил ошибку, потерял время в боковом тоннеле. Люди Калленберга так и не появились.

Алексей выступил на полкорпуса, осмотрел тоннель. Слева шахта расширялась, там находилось нечто вроде железнодорожной станции. Узкоколейка разветвлялась на несколько полотен, имелась бетонная платформа, пакгаузы, обнесенные листами жести. Здесь встречались составы, идущие в разных направлениях.

В данный момент происходила перегрузка. Солдаты с заброшенными за спины автоматами «МР‑40» проворно выставляли на платформу двуручные деревянные ящики. Вторая команда перебрасывала их в соседний состав. По платформе прохаживался офицер с перегнутым пополам журналом, пересчитывал ящики и делал пометки. Немецкая педантичность проявлялась во всем даже сейчас, накануне судного дня. Появление незнакомого гауптмана никакого интереса не вызвало.

До электростанции оставалось не больше двухсот метров. Алексей миновал очередной подъемник, у которого дожидались своего часа коробки с сухим пайком. Людей поблизости не было.