Александр Афанасьев - Призраки Лондона

Дом. Два крыла по два этажа, в центре — три. Колонны, невысокие, но внушительные ступени. Сам дом, судя по всему эдвардианский, то есть, построен в начале 20 века, в период максимального могущества империи. Слишком неинтересный, чтобы быть туристической достопримечательностью и слишком большой, чтобы жить тут одному. Я бы сделал тут дорогую гостиницу.

Но убитый, по всей видимости, думал иначе.

Сад — небольшой, но регулярный и ухоженный. Сразу видно — садовник тут не приходящий, работает постоянно. Перед домом — большая площадка, замощена гравием, на ней несколько машин. Рейнджроверы и полицейские БМВ. Выделяется Хупер Импресс — малосерийное купе на шасси Бентли, ему лет тридцать, если не сорок. Цвета изумрудно-зеленого, темнее, чем простой изумруд… бутылочное стекло. Скорее всего, машина убитого.

Полицейских ограждений нет — значит, скорее всего, убийство произошло не в доме. Да и вряд ли бы он полез в дом, там наверняка прислуга, а Лось вряд ли бы стал убивать прислугу. У него — как и у всех нас — свой кодекс чести. Прислуга не в счет. Он пришел за одним человеком…

Я выбрался из машины, осмотрелся по сторонам. Один из полицейских, которому было нечего делать, направился к нам — но отказался от своих намерений после отрицательного кивка головой сопровождающего.

Нет, не здесь.

— Где? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь

— За домом.

Мы направились за дом.

За домом — большая конюшня, переделанная в помещение для прислуги, оранжерея — старая такая, но по виду действующая. Никаких признаков вишневого сада, это Англия. Сад уходит вдаль, в поля…

— Там, в беседке.

Я посчитал шаги, пока мы шли. Вышло триста восемьдесят шесть — много. Довольно большой сад.

Беседка оказалась не такой, как я ожидал — просто скамья, защищенная кустарником от ветра — и даже без тента от солнца или дождя. Тела там понятно, уже не было.

— Приближаться можно? — спросил я

Сопровождающие меня офицеры посмотрели на леди Кристину, та кивнула

— Отлично. Дайте фотографии…

Смотря на фотографии, я представил себе местоположение тела, когда его нашли, потом приблизился к беседке. Посмотрел следы, затем встал на колени — и посмотрел следы на земле. Интересные дела. Встал, отряхивая колени.

— Что-то нашли, мистер Холмс? — иронично спросила комиссионер Рид

Я покачал головой, попросил газету или кусок полиэтилена. Мне нашли газету, я расстелил ее на скамье — не там, понятное дело, где нашли тело. Встал на нее и осмотрелся по сторонам. Затем убрал газету, сел примерно так, как сидел бывший начальник британской секретной службы и осмотрелся, чтобы понять, что было видно с его места, и насколько был виден он сам. Да… так и есть, со стороны дома ничего не видно — а вот со стороны полей видно вполне. Британцы скептически смотрели на меня — для них я был всего лишь еще один много о себе возомнивший русский.

— Вы нашли следы пыток? — спросил я

Англичане переглянулись, потом снова посмотрели на комиссионера Рид — все-таки генерал полиции по нашим меркам. Та снова едва заметно кивнула

— Нет, но это одна из версий

— Это правильная версия. Он его пытал. Скорее всего, стрекалом для скота.

Я солгал — я примерно представлял себе, чем он его пытал. В спецназе ГРУ я видел что-то вроде электродубинки, самодельной. Несколько аккумуляторов от сотового. От электрошокера она отличается тем, что шокер причиняет боль, но им почти невозможно убить. А вот эта дубинка предназначена как раз для того чтобы вырубить, а если надо — то и убить током. Опасная штука, почти бесшумная.

— Потом он сымитировал самоубийство — перерезал вены бритвой.

— Почему вы решили, что это имитация?

— Крови мало для такого способа смерти. По фото нельзя было сказать, может, кровь стекла на землю. Но сейчас я вижу, что на земле крови не было. Значит, когда он перерезал ему вены, сердце уже не работало.

— Интересно, узнал ли он то, что хотел? — спросил сам себя один из британцев

— Вопрос в другом — сказал я — что именно он хотел узнать. Если это тот, кто мы думаем — что он хотел от бывшего директора службы, который три года как не у дел, а?

Комиссионер Рид поняла вопрос. Нервно передернула плечами — ей явно не хотелось говорить на эту тему в кругу охраны и не допущенных к высшим государственным тайнам лиц. Я тоже понял намек и дальше тему развивать не стал.

— Здесь все любят пешие прогулки? — спросил я

Я осматривался по сторонам, чтобы понять две вещи. Первая — что со стороны происходящее на скамейке не увидеть. И второе — что со стороны публичной территории — скамейку как раз видно и можно наблюдать.