Александр Тамоников - Хазарская петля

– Ты против задумки Кобяка?

– Не ведаю, что сказать, Заруба, и так худо, и так не хорошо. Но решать тебе, как скажешь, так и будет.

Дедил решился:

– Делать, что сказал. Самим оставаться на своих сторонах, не дать им открыть ворота. Ступайте.

Сергун и десятник ушли. Вскоре к дому Дедила потянулись десятки. Он расставил их по укрытиям и ближним улочкам. Позвал отроков, наказал им, что делать, расположил за внутренними городьбами. Юноши восприняли приказ серьезно и даже радостно. Им было лестно, что и они стали такими же ратниками, как отцы да старшие братья.

Послышались удары тарана по мосту-щиту. Дедил прицепил к острию копья красную материю, поднялся на крышу своего дома, поднял сигнал и сыну Вавуле, начальнику отряда из трех десятков на пожарище бывшего селения, и воинам племени аркудов.

Сигнал тут же увидел ратник десятника Коваля.

– Вавула, из крепости подают знак атаковать стан бека Шамата.

– Добре, – выдохнул Умной, – а то надоело уж сидеть среди головешек, все гарью пропахли.

– Как будем действовать? – спросил Коваль.

– Зови Первушу, быстро все обсудим. Нам треба еще дождаться, как полусотня аркудов пойдет на стан.

– Я за Первушей!

– А я посмотрю, что делается в стане бека.

Тот же знак заметили и дозорные передового дозора аркудов.

Иван Бредник велел товарищу, Перекуну:

– Мирон, повтори знак для наших в лесу.

– Угу.

Наконец знак дошел и до стана аркудов.

Вождь племени тут же объявил сбор полусотне и десятку на елани недалеко от сторожевого поста.

Мужики начали собираться, когда мимо них с перелаза полетел к стану гонец бележей. Об этом доложили вождю Кузьме Ерге. Десятник Егор Крынь, оказавшийся рядом, спросил:

– Чего это басурманин, как ветер, понесся к стану Шамата?

– А кто его знает, Егор. Твой десяток к выходу готов?

– Готов.

– Дожидаемся, пока гонец отойдет подальше, и по моему сигналу в линию пойдем на вражеский стан.

– Интересно, сын Дедила, что с отрядом в три десятка сидит на пожарище селения Рубино, получил знак?

– Он узнал о нем быстрее нас. Все, гонец ушел далеко, его уже не видать.

Ерга вышел на елань, вскочил на коня:

– Аркуды, мужики, воины, разобьем логово проклятых бележей. Десятники, в линию за мной, вперед!

Он развернул коня и повел его в центре строя. За ним двинулся его десяток, по обе руки – остальные.

За западной стороной их ждали Вавула, Коваль и Первуша, они уже приняли план действий.

Рухнувший на головы мост стал не только полной неожиданностью для бележей, но и прибил своей махиной пятерых ратников. Воины Кобяка не стали рубить канаты, оставляя возможность вновь захлопнуть проезд. Распахнулись ворота. Бележи подошли вплотную, застыли в недоумении. Мост опущен, ворота открыты, а за ними никого нет, лишь в глубине у торца улочки маячит десяток конных лучников.

Месир резко осадил коня. Он не понимал, что происходит, но звериным чутьем чувствовал – впереди засада. Однако его менее опытный соплеменник, бай Гамиз, завидев открытый вход в крепость, заорал дурным голосом:

– Воины, вперед! Рубите проклятых полян!

Месир не успел остановить его, и сотни – кто из-за вала, кто с берега, кто с поля – ломанулись в узкое пространство ворот. Образовалась давка. Первый десяток бележей прошел, второй, третий, полусотня, и тут по ним ударили лучники и отроки из-за изгородей. С соседних улочек выскочили десятки. Первую полусотню порубили быстро.

Бележам отойти бы. Но задние давили на передних, не видя, что творится в крепости. Ввалилась еще полусотня. С этой пришлось труднее. Понемногу бележи стали продвигаться по улочкам. Кобяк, дабы не потерять баб и юнцов, велел им спрятаться в домах. Бележи принялись пускать направо и налево горящие стрелы. Через ворота тем временем протискивались новые десятки.

Кобяк побежал к запасной лестнице внутренней стены, оттуда подал команду на уже взявшуюся огнем башню восточных ворот:

– Поднимай мост, мужики, закрывай ворота!

Десяток варузов бросился к подъемникам, начали крутить барабаны. Мост медленно поднялся, но основная часть сотни Месира была уже внутри крепости.

Вот только сам бай не успел проскочить внутрь. Получилось, что воины были из сотни Месира, а начальствовал над ними Гамиз. Его команды мало кто слушал. Это привело к потере управления ратью бележей.

Продвигаясь вперед, поджигая дома, постройки и городьбы, они разбивались на десятки – не столько по желанию или команде, сколько потому, что улочки были узкие и не пропускали больше людей. Началась сеча – десяток на десяток. Огонь гасили отроки, бабы и девицы – все, кто мог носить воду и сыпать на огонь песок.