Юрий Костин - Русский

В письме профессора шла речь об инструкциях для человечества, вернее для руководителей ведущих мировых держав. Да еще подчеркивалось, что необходимо следовать этим инструкциям в точности и неукоснительно. Платой за неисполнение станет гибель планеты. Вот так вот: вполне конкретно и ясно.

Инструкции представляли собой невыразительный свод привычных целей, к которым современная цивилизация безуспешно шла и продолжает идти уже долгие годы: ликвидация голода в бедных странах, урегулирование региональных конфликтов, прекращение варварской деятельности по загрязнению окружающей среды и так далее в том же духе… Другими словами, задачи, которые вроде как всерьез ставит перед собой любой современный политик, идущий на выборы. Цели, большей частью невыполнимые.

В этих «откровениях» не могло содержаться ничего такого, что способно было бы привести к насильственной смерти никому не мешавшего профессора.

Загвоздка была, однако, в том, что Тихонов прекрасно знал Плукшина, очень серьезно относился почти ко всем его теориям, считая их логичными и правильными. К сожалению, Тихонов был одним из немногих, если не единственным знакомым профессора, находившим его гипотезы и исследования интересными и увлекательными, а посему каждый раз вникал в сказанное им послушно и вдумчиво. Иные ведь не удосуживались даже слушать Ви-лорика Рудольфовича. Именно поэтому Тихонов продолжал вчитываться в письмо, понимая, что профессор не мог просто так, из-за «чепухи», стянуть таблички из секретной лаборатории, спрятать их и после скоропостижно умереть.

«Я обязательно во всем разберусь, рано или поздно, — вздыхал Александр Валентинович, — но сейчас надо вызволять Антона из «золятора». И как минимум нужно отыскать этот «золятор». Да, похоже, у Антона серьезные неприятности. Быть может, его жизнь в опасности. Первым делом надо выяснить, где он».

Александр Валентинович потратил на это не больше четверти часа. Оказалось, неподалеку от ВДНХ действительно базируется одно из управлений Следственного комитета МВД, где, теоретически, может быть подобие изолятора временного содержания. Поскольку это было единственное подходящее для поисков место в округе, помимо ОВД «Останкинский», Тихонов решил начать прямо с него.

Существовало два варианта: официальный, он же легальный, и неофициальный, он же противоправный. Поразмыслив, Александр Валентинович выбрал вариант промежуточный. Он позвонил своему старому приятелю, однополчанину и собутыльнику Ваське Белобородову, который ныне звался Василием Семеновичем и служил в прокуратуре России большим чином. Тихонов назначил ему встречу в кафе на Петровке.

Разобравшись, по собственному выражению работника прокуратуры, «о чем базар», тот поначалу ни в какую не желал Тихонова даже слушать, тем более не готов был к выполнению довольно экстравагантных просьб товарища.

— Ты, Сашка, совсем на старости лет разум потерял, — отчитывал его прокурорский работник. — Предлагаешь мне устроить побег содержащемуся под стражей?!

— Ну почему сразу побег-то? — Тихонов спокойно помешивал ложечкой в чашке с чаем. — Ты его вытащи оттуда ненадолго, денька на два, а потом, если будет надо, вернем его назад. Парнишка невиновен. Но без него-то никак в этом деле не разобраться…

— Ну разумеется, невиновен… И что теперь?

— Вася, Василий, опомнись. Ты же всегда был нормальным мужиком. Что значит: «И что теперь»? Речь идет о судьбе человека. К тому же я ему покровительствую, так сказать. Даже не думай отказывать!

— Нет, Саня, это ты опомнись, — уже серьезно и в тон Тихонову произнес Белобородов. — Не могу я. Меня-то кто прикроет, случись что?

— Значит, не можешь? — ледяным тоном спросил Александр Валентинович.

— Не могу, извини…

— Окончательно и бесповоротно?

— Абсолютно.

— Ну, не можешь — значит, не можешь, — Тихонов пожал плечами и завертел головой в поисках официанта.

— Уходишь? — поинтересовался Белобородов.

— Ухожу, Вась.

— А что это ты вдруг так успокоился? — с подозрением спросил сотрудник прокуратуры.

— Так, взял и успокоился. Супругу от меня поцелуй, — Тихонов расплатился и поднялся из-за стола, собираясь покинуть заведение.

Белобородов взял его за руку, с силой притянул к себе и, глядя в глаза, строго процедил:

— Ну-ка сядь…

Тихонов послушался, сел, стараясь не глядеть на приятеля.

— Ты что задумал? — спросил тот. — Колись, какая глупость тебе в башку пришла?