Александр Тамоников - Секретный бункер

– Смотри-ка, употребляют, – прокомментировал Шашкевич таким тоном, словно завидовал.

– Ага, благоденствует господа, – согласился Корзун. – Ну, что ж, принимайте в компанию, как говорится.

Советская форма подействовала на немцев, как красная тряпка на быка. Обергренадер и коротышка одновременно подскочили, схватились за автоматы и, так же одновременно получив прикладами в зубы, плюхнулись обратно. Стал подниматься молодой, осоловело вращая глазами, но передумал, когда перед носом возник увесистый кулак майора. В пьяных глазах немца заблестели слезы. Он начал что-то лепетать, к сожалению, тирада была непереводимой. Лысоватый медленно отнял ладони от висков, поднял голову, смерил взглядом окруживших его людей, издал мучительный стон и… снова замкнулся в себе.

– Смотри, как натрескались, гады, – посетовал Шашкевич. – Чего тут пить – полторы бутылки на всю ватагу, а пьяные вдрызг. Слабая нация. Да еще и чувствительные, как бабы.

– Не говори, Федор, – согласился Корзун. – Стыдно за германскую армию.

Засмеялся Вобликов. Снова подскочил неугомонный коротышка и опять скис, обнаружив над собой «дамоклов меч» с прикладом.

– Людям маленького роста… – начал Шашкевич.

– Да, сейчас я причиню кому-то страдания, – подтвердил Вобликов и толкнул коротышку. Тот упал, неловко подвернув ногу, начал трезветь, что было для него совсем уж неприемлемо.

– Русские свиньи… – процедил он и добился-таки своего – получил от Шашкевича в зубы. Остальные притихли, только обергренадер в пьяной меланхолии поглядывал на автомат.

– Поздравляю вас, господа, – сообщил Андрей. – Война окончена. Германская армия капитулировала, хотя охотно допускаю, что до вашего сведения этот факт еще не довели. Рады сообщить вам прекрасную новость. А теперь проваливайте, пока мы добрые! – Он вскинул автомат. – Быстро!

Ни пистолетов, ни гранат у них при себе не было – давно избавились от амуниции, имелись лишь автоматы. Они уходили, пошатываясь, словно поджав хвосты, как побитые дворняги, постоянно оглядывались, ждали очереди в затылок.

Автоматического оружия оказался явно переизбыток. Захваченные автоматы бойцы сбросили в колодец, потом отправились дальше. Ракитин подгонял – столько времени потеряли! Пока с одними поговоришь, потом с другими…

Оставшееся расстояние до станции пробежали за пятнадцать минут. На перроне поблескивали огоньки, шевелилась человеческая масса. Снова уплотнился трупный запах.

Контрразведчики невольно ускорились, достали пилотки, использовали их в качестве респираторов. Пилотки пропахли потом, но это был нормальный «живой» запах…

У стены, в стороне от полотна, были сложены мертвые тела. Очевидно, умерших на станции относили сюда, чтобы избавиться от запаха разложения, аккуратно «штабелировали» друг на друга. Пожилые мужчины и женщины, бывшие раненые солдаты вермахта, болезненно худая девушка с тонкими волосами и в кофточке с трогательными ромашками. От чего она умерла, даже предполагать не хотелось. Почему-то запомнилась эта щемящая боль в глазах молодой немки. Комок тошноты застрял в горле.

– Можно глупый вопрос, товарищ майор? – поежившись, прошептал Корзун. – Все понятно, бога нет, дьявола тоже, есть только единственно верное представление о мире – материалистическое… И все же, как вы считаете, есть там что-нибудь после смерти? Ну, хоть что-то, неважно, что? Умираем – что потом? Осознаем, что умерли? Порой очень сильно беспокоит, товарищ майор, что там за гранью? Только не смейтесь, не говорите, что сами об этом не думали…

– Денис, ты издеваешься? – Ракитин закашлялся. – Какая разница, думал – не думал? Все мы убежденные материалисты и все равно об этом думаем. А толк-то какой? Мне никто не докладывал об обстановке на том свете, разведданных нет, и сам я туда не ходил. Это у мертвых надо спрашивать, только они в курсе. А у мертвых как спросишь? Нас с ними пропасть разделяет…

– Да какая там пропасть, – смущенно пробормотал Корзун, озираясь на мертвецов. – Нет никакой пропасти, есть один неверный шаг… Ладно, умрем – узнаем. Только обидно, что никому рассказать об этом не сможем…

На сознание давило присутствие огромной массы людей. Оперативники прятали пилотки, советские автоматы, затянули под горло плащ-палатки. Но разве спрячешь то, что в глазах? Кого они хотели обмануть?

– Будем надеяться, что нас не раздавит негодующая толпа, – вздохнул Вобликов, первым подбираясь к боковой лестнице.