Сергей Дышев - Танкист из штрафбата

– Шнель! – поторопил Руслик и проследил, как лейтенант надел фуражку, поверх нее наушники с ободом и болтающимся проводом.

– Гут! Красавчик! Чистокровный ариец! – похвалил Баграев и добавил свои нехитрые познания немецкого: – Ну, ты понял – ферштейн или шиссен…

Лейтенант кивнул отрешенно, привычно занял свое место. Ему оставалось только наблюдать, как русский офицер надевает подменный комбинезон, валявшийся в углу, с брезгливостью нахлобучивает на голову его шлемофон. Ланге еще надеялся на фортуну, на третий вариант, что увалень-танкист замешкается, когда получит по морде сапогом, а он вывалится на броню и будет орать во всю глотку, что здесь – русские иваны…

Но даже если случится такое чудо и он уцелеет, за преступную потерю бдительности, приведшую к угону танка и гибели механика-водителя, его ждет верный трибунал и позорный расстрел перед строем или в лучшем случае – штрафной батальон с лишением звания и наград. Так что и тут фортуна повернется задом… И за что такие кары, Пресвятая Дева Мария?

Родин плавно подъехал к шлагбауму. Своей запыленной рожей, торчащей из люка, он ничем не отличался от штатного немецкого механика-водителя.

Трое солдат на посту с интересом уставились на плененный русский танк, а офицер, гауптман полевой жандармерии, строго попросил представиться. Лейтенант Ланге назвал свою фамилию, должность и подразделение – 505-й батальон тяжелых танков, и сообщил, что они провели успешную операцию и надо срочно доставить трофейный танк командованию.

Гауптман подошел к машине, внимательно осмотрел ее, записал бортовой номер 124 и поинтересовался, почему русский танк едет с закрытым люком, не по-походному. Ланге в душе обозвал его любопытной тыловой свиньей. Но фронтовик-танкист любой армии тут же найдет что ответить, и Хорст невозмутимо пояснил, что люк заклинило после попадания снаряда. Жандарм удовлетворился ответом, кивнул солдату, чтобы тот поднял шлагбаум.

– Штаб в пятистах метрах, лейтенант, там есть указатель. И для информации: в трех километрах отсюда заняло позиции подразделение русских танков.

Ланге козырнул:

– Благодарю, гауптман.

Родин осторожно тронулся с места, трос натянулся, «тридцатьчетверка» послушно загремела гусеницами вслед. Один из солдат, заметив опознавательный знак батальона – «несущийся буйвол», крикнул:

– Хорошую «невесту» подцепил ваш бык, герр лейтенант! Как будете ее трахать, не забудьте снять с нее гусеницы!

Солдаты дружно заржали, но Ланге было не до шуток, внизу каждое его движение контролировал этот черт с пистолетом на изготовку, а к ноге была прочно привязана веревка. Лейтенант и сам был как украденная невеста с туманными и безрадостными перспективами.

Они ехали по расположению пехотной части, которой придали на усиление не менее семи танков, миновали указатель к штабу. Родин примечал позиции артиллерийских орудий и минометов. И конечно, все увидели полевую кухню, дымок которой стал сигналом к преждевременному триумфу командира.

Солдаты вермахта с термосами стояли в очереди за пайком, о чем-то гоготали, на изможденных лицах читалось одинаковое желание для всех фронтовиков: пожрать, поспать и поср…

У Ивана было ощущение безумной нереальности происходящего, будто распахнулись невидимые врата и они стали частью кинохроники о гитлеровской оккупации. Навстречу в строю под командой фельдфебеля шли чужие солдаты, без особого интереса глядя на трофейный танк, их обгоняли мотоциклы с колясками и пулеметами, недалеко от дороги стояла санитарная машина, фельдшер перевязывал плечо голому по пояс солдату.

Враг на расстоянии вытянутой руки и не под гусеницами… Какой соблазн, рычаг на себя и – пошел месить стройную колонну!

– Не подведи, не подведи, немецкая машина, – повторял Иван, не делая резких рывков. Такой мучительно долгой дороги еще не было в его жизни.

Наконец они миновали последнюю позицию. Пехота здесь вгрызалась в землю, отрывая окопы полного профиля, а танкисты двух Pz Kpfw III делали то же самое для своих машин. Когда мимо них проехали два танка, сцепленные тросом, и покатили в сторону русских, солдаты на мгновение оставили работу и стали перекидываться соображениями, что бы это значило. Самые догадливые выразили мнение, что это очень хитрый маневр командования. Пока русские дураки сообразят, зачем немцы привезли их танк, на продажу или обмен, они из двух орудий перестреляют все, что попадет в прицел.