Александр Тамоников - След в заброшенном доме

Был четвертый час пополудни, когда он хлопнул калиткой и узкой параллельной улочкой спустился на уже знакомую Прибрежную. Как ни странно, там было все то же самое – газетный киоск, чайная, чистильщик обуви, но теперь не слева, а справа, метрах в семидесяти.

По левую руку находился районный отдел НКВД. У забора прохаживался часовой с отличительными знаками того же ведомства.

Выбора у Осокина не оставалось. В данной точке не было ни магазинов, ни кафе.

Часовой насторожился, когда к нему приблизился незнакомец, приподнял ремень автоматической винтовки Симонова, свисающей с плеча.

– Стоять, гражданин, стрелять буду! Что надо?

– Да стою уже. Военная контрразведка, капитан Осокин. – Он продемонстрировал корочки.

Часовой поколебался, вытянул шею, сравнил лицо предъявителя с его фотографическим изображением.

– Что надо? – повторил боец.

Упрекать человека в непочтительном отношении к старшему по званию было глупо. Часовой – царь и бог на вверенной территории.

– Три часа назад стоял, разумеется, не ты.

Часовой кивнул.

– Зови начальника смены. Дело важное, промедления не терпит. Да убери от меня свою винтовку. Не нужны мне ваши секреты.

«Своих полный кузов», – невесело подумал Иван.

– А вы отойдите, – заявил часовой и отправился к калитке – вызванивать начальника караула.

Тут к Осокину подошел Моргунов. Он в десятый раз опросил людей на этой улице, но до отдела НКВД добрался только сейчас, сделал почтительное лицо, выслушал объяснения командира.

– А сами вы до этого, конечно, не додумались, – заявил Осокин. – Командир за вас должен мыслить и делать. А вы у нас для красоты.

– Так мы еще только учимся, товарищ капитан.

– Боюсь, доучиваться вам придется на том свете.

Прибежал, поддерживая кобуру, лейтенант войск НКВД по охране тыла. Парень оказался сообразительным, и через пару минут на улице возник заспанный боец с оттопыренными ушами.

– Рядовой Панкратов, – неуверенно представился солдат.

Панические мысли блуждали по сморщенному челу. Где прокололся? Он выслушал мужчину в штатском, обладающего такими вот корочками, облегченно перевел дыхание и, как ни странно, все вспомнил.

Три часа назад Панкратов нес службу по охране объекта. Развлечений никаких, слева забор, справа забор. Одно удовольствие – провожать глазами прохожих. Переулок, интересующий товарища капитана, рядом находится, через дорогу. По нему мало кто ходит. Оттого солдат и вспомнил фигуранта.

Вышел тот примерно в указанное время. На циферблат рядовой Панкратов не смотрел. Приметы этого субъекта совпадали с описанием, данным Лехой Павлушкиным и Розой Сигизмундовной. Капитанская форма, сапоги, фуражка. На форменных штанах выше голенищ пятна грязи и прилипшие ветки.

Офицер отряхнулся, нагнулся, просунул пальцы в сапог, поправил там что-то. Видимо, портянка у него сбилась. Потом капитан как-то странно посмотрел по сторонам и повернул влево. Он обнаружил, что часовой на него уставился, не смутился, изобразил улыбку и небрежно козырнул, чего по уставу и не требовалось. Панкратов еще подумал: где он лазил, что так испачкался?

– Туда пошел? – Осокин показал в западном направлении.

– Так точно, туда, – подтвердил наблюдательный боец. – Машина его ждала вон там, перед кустами и подстанцией.

У Осокина екнуло сердце. Неужели удача решила подразнить их? Моргунов учащенно засопел ему в затылок.

– Так, товарищ Панкратов, а теперь вспоминай подробно, со всеми деталями. Любая мелочь может быть полезна. В какую сторону был развернут капот?

– Сюда, товарищ капитан. Я сразу эту машину подметил, когда на пост заступил. «ГАЗ-4», убитый такой, на левой фаре трещина здоровенная, мне даже отсюда ее было видно. Крылья ржавые, капот ржавый. Цвет обычный, серо-зеленый, кузов брезентом затянут. Окна в кабине грязные.

– Номер не заметил?

– Нет, на номер внимания не обратил. Вот кабы знал, что вы будете этой машиной интересоваться, тогда бы вызубрил. Там шофер сидел, постоянно ерзал, курил. Лицо обычное, небритое, кепка на башке, лет сорок ему. Капитан до машины дошел, сел в кабину. Они мимо меня проехали и дальше по улице покатили, уж не знаю, куда именно. Да, задний бампер у машины отвалился, там, где номерной знак. Он проволокой был притянут.

А вот это уже был результат! По крайней мере, расследование не упиралось в тупик.

– Это все, Панкратов? Больше ничего не вспомнишь?

– Кажется, все, товарищ капитан. Номер сзади был грязью заляпан, а то я, может, и запомнил бы его. В кузове не было никого, тент сзади болтался, пустую лавку было видно.