Александр Тамоников - Мадьярский рикошет

– Так точно. Бандиты сделали свое черное дело и должны вернуться на базу. А где их база? Я уверен, в доме Хемета, хотя последний все отрицает. Но я чувствую, «Фаркас» придет сюда. Буду готовить встречу.

Григонько задумался, затем произнес:

– Ладно, пусть будет по-твоему. Подполковник должен быть живым.

– Мы, сами понимаете, Григорий Федорович, убивать его не собираемся, а удастся ли вырвать его из лап бандитов, не знаю. Никаких гарантий дать не могу. Но будем стараться.

– Да, постарайся уж. Я на связи!

Григонько отключился.

Семенов сам осмотрел подвал, хотя Шандор уверял, что лейтенант Лежик провел тщательный осмотр. Обстукивая стены, майор услышал звук, характерный для пустого места. С помощью ломика, что лежал тут же, он отодвинул доску – посыпалась земля, затем отодвинул вторую и увидел большой подвал, полностью приспособленный для временного нахождения там такой группы, как «Фаркас».

– Ну вот, что и требовалось доказать.

Вставив доски на место, он поднялся наверх.

Шандор сидел на стуле.

– Ну что, Павел?

– А то, подполковник, погреб – лишь часть большого подвала, где есть все необходимое для укрытия диверсионной группы.

– Не может быть! Лежик же смотрел.

– У него опыта и чутья не хватает. Ладно. Скоро здесь будут боевики, надо подготовить встречу. А для этого узнать, где вход в основной подвал. Доставить сюда хозяина подворья.

Шандор вышел.

Семенов занял его место, предварительно достав из кобуры и положив перед собой на стол готовый к бою пистолет ТТ.

Подполковник сам привел Хемета.

Павел заметил, с каким страхом хозяин подворья смотрит на пистолет. Просто так русский офицер не достал бы его.

– Ну, Хемет… Говоришь правду или, – майор указал на пистолет, – я начинаю делать из тебя полного инвалида? Я видел подвал! А теперь я тебя слушаю, да быстро!

Хемет залепетал, что к нему неожиданно заявилась группа людей, что он не хотел иметь с ними дел, но его заставили и далее в том же духе. Майор оборвал его:

– Вижу, ты ничего не понял. Что ж, думаю, сейчас память твоя прояснится.

Он взял пистолет, навел его на колено хозяина дома.

Тот вскричал:

– Нет, не стреляйте, я все скажу!

– Другое дело, но учти, у меня очень мало времени.

Хемет понимал, что, не выдав Либуса, он еще имеет шансы отвертеться, поэтому стал лгать, рассказывая, что в ночь то ли 21-го, то ли 20-го числа на микроавтобусе «Фольксваген» к нему приехали шесть мужчин и женщина. Старший, бывший капитан вермахта, пригрозил, что убьет его, если Хемет не будет делать то, что скажет Петер. Пришлось подчиниться. Да, «Чепель» забрали диверсанты. Да, они выезжали и на нем, и на «Фольксвагене» в город. Возвращались оттуда довольные, кроме второго раза, когда у них погиб украинец и кто-то из другой группы. На вопрос Семенова, почему Хемет не бежал, когда уходили диверсанты, хозяин ответил без запинки: бандиты закрывали его в комнате и ставили растяжки. Так что открыть дверь или окно, позвать на помощь, он не мог. Кровати он действительно украл из машины отступавших гитлеровцев, матрасы тоже, а постельное белье принесли диверсанты. Не принесли, а привезли, ведь у них был микроавтобус.

Он так жалобно посмотрел на офицеров, что Шандор засомневался:

– Может, и впрямь запугали человека, использовали то, что он служил гитлеровцам?

Но у Семенова не дрогнул ни один мускул на лице:

– Как боевики осуществляли связь со своим руководством за кордоном?

Хемет пожал плечами:

– Не знаю. Возможно, станция и была у них, но я ее не видел.

– Откуда у боевиков вторая машина?

Тут уж Хемет умело изобразил удивление:

– Какая машина? Я не видел никакой машины. Сегодня вся группа ушла пешком через сад. У меня в комнате окно на ту сторону. Я видел, они пошли полем к лесу. Может, их ждала машина другой группы?

– Значит, тебя заставили?

– Заставили, не знаю, как вас по званию.

– Не важно. Исходя из твоих слов, диверсанты сегодня должны вернуться сюда?

– Если не задержатся. Я слышал, капитан их говорил, возможно, несколько дней боевики проведут в городе. Но когда и зачем – ни слова.

– Ты понимаешь, что с тобой будет, если ты соврал?

– Конечно. Меня расстреляют. А я еще пожить хочу, поэтому готов помогать вам. Ведь я же не по своей воле стал сообщником боевиков, век бы их не видеть. Жили спокойно после войны, зачем надо было поднимать восстание? Советские войска должны были уйти, правительство сменилось бы, и все было бы хорошо. Ан нет – поднялись. А все студенты безголовые и интеллигенция вонючая – от них все беды.