Александр Тамоников - Мадьярский рикошет

– И вы ничего не слышали?

– Слышал какую-то возню во дворе. Думал, мародеры, ружье взял, зарядил, сидел тут в комнате, а потом слышу, заработал двигатель.

Подполковник перебил Хемета:

– Дальше я слышал.

Раздался шум двигателя ГАЗ-69 группы «Дон».

Вскоре в дом вошли Семенов, Павленко и Богданов. Лейтенант Еремин и старшина Рябов остались охранять автомобиль за садом, заодно отслеживать обстановку.

Майор тут же спросил хозяина:

– Понимаете по-русски?

– Да.

– Хорошо.

Он повернулся к Шандору:

– Что здесь, Бартош?

– Чисто.

– «Чепель»?

– Хозяин говорит, угнали в ночь на двадцать третье октября.

– Угнали, значит. А между тем он в ста метрах отсюда, в лесу. Целый и невредимый.

Хемет воскликнул:

– Правда? И не битый?

– Вам лучше знать.

– Да откуда? Это хорошо, что машина нашлась, иначе пришлось бы отвечать.

Семенов посмотрел на хозяина:

– Изволите дурочку валять, господин Хемет?

Хозяин подворья изобразил крайнее удивление:

– Что? Дурочку? Почему вы оскорбляете меня? И кто вы?

– Твой приговор, если будешь и дальше паясничать.

– Ничего не понимаю. – Он умоляюще взглянул на Шандора: – Гражданин подполковник, кто этот человек?

Шандор обернулся.

Семенов повысил голос:

– У нас есть сведения, что ты, фашистский недобиток, пригрел у себя диверсионную группу капитана Петера из Германии. Тебе назвать имена и фамилии остальных боевиков? Даже их звания, которые они носили во время войны? Ну?

Хемет взял со стола графин с водой. Но руки его так тряслись, что он облил рубашку:

– Вот черт. Надо поменять. Можно?

– Меняй!

Хемет снял рубашку, повесил ее к окну, раздвинув шторки. Присел на стул.

– Я заявляю вам, господин не знаю кто. Никого я у себя не пригрел: ни диверсантов, ни партийных активистов. Венгерские сотрудники безопасности все осмотрели. То, что вы нашли «Чепель», не доказывает ничего. Его угнали. Почему бросили там же, откуда забрали, не знаю, спросите у тех, кто угонял, если поймаете. Я служил в вермахте, но, извините, вся наша страна была союзницей Германии. Прошло одиннадцать лет, как это безумие закончилось. В том, что власть довела народ до восстания, я не виноват. И сам я не участвую в бунте. Как видите, я нахожусь на своем подворье. Если вы считаете, что я нарушил закон, арестуйте меня, посадите в тюрьму. Но не надо оскорблять. Вы, господин русский, извините, не у себя в Союзе. И, кстати, вас сюда никто не звал.

Семенов побагровел:

– Не звал, говоришь? Ошибаешься, ваша власть и позвала. А ты…

Он не договорил – в комнату вошел Еремин:

– Товарищ майор?

Семенов вышел:

– Что, лейтенант?

– Григонько вызывает по связи, но почти ничего не слышно, помехи сильные, отчего – не пойму.

– В доме есть телефон. Я позвоню. Что за оградой?

– Да тихо все!

– Вы там с Рябовым смотрите внимательно. Чую, банда здесь держит базу. А значит, может заявиться в любой момент. Понял?

– Так точно.

– Давай. Рацию отключи, к черту. Включишь, когда выйдем отсюда.

– Да, товарищ майор.

Семенов вернулся в дом. Подошел к телефону:

– Подполковник, останься, остальные вместе с Хеметом прогуляйтесь по двору.

Как только Олах, Кокаш, Лежик и Хемет вышли, Семенов набрал номер Григонько.

– Да, – ответил полковник.

– Это Семенов.

– Какого черта, я вызываю тебя по рации, а ты отключаешь ее!

– Помехи. Вот решил воспользоваться телефоном господина Хемета.

– Так ты у него?

– Так точно.

– Нашел что-нибудь?

– «Чепель», но он в лесу, Хемет говорит, что грузовик угнали в ночь на двадцать третье октября.

Григонько повысил голос:

– Пока ты шарахаешься по деревне, на дороге Сольнок – Будапешт в квадрате… боевиками была атакована командно-штабная машина с сопровождающим отделением пехоты на БТР. КШМ, бронетранспортер и почти весь личный состав уничтожен.

– Что значит «почти»?

– Начальник штаба танкового полка, подполковник Гончар, исчез. Судя по всему, боевикам удалось его захватить.

– Вы думаете, это «Фаркас»?

– Офицерам, находившимся в перевернувшейся КШМ, удалось подстрелить одного бандита. Его добили свои. Стреляли в физиономию, чтобы нельзя было опознать. Но пули изуродовали только часть лица. Боевика опознали. Это штабс-фельдфебель группы Петера, Писта Бени. Ты и сейчас спросишь, «Фаркас» ли это?

Семенов вздохнул:

– Нет. Теперь я знаю, что это диверсанты Петера.

– И что ты намерен делать? И дальше прохлаждаться в Рандогете?