Александр Тамоников - Вьетнам. Отравленные джунгли

— Я знаю, товарищ полковник, осколок удалили…

— Да бог с ним, с осколком. Американская операция, говорю, закончилась. «Лайнбэкер‐2» ее окрестили. Говорят, что добились поставленных целей, но я в этом сильно сомневаюсь. Это конец войне, майор, уж поверь. Возобновятся переговоры, что-нибудь решат, и войска США наконец уберутся из этой несчастной страны. На юге еще продолжатся стычки, но бомбардировок больше не будет. И миссия группы наших советников подходит к концу. За семь лет мы потеряли семнадцать человек — погибших от обстрелов и бомбежек, болезней, несчастных случаев. Несколько десятков раненых, но все вернутся к жизни или уже вернулись. Если вдуматься, это немного. Ты долечивайся, скоро поедешь домой, документы оформим. Ты знаешь, что за двенадцать последних дней американцы потеряли больше восьмидесяти самолетов? Тридцать пять из них — бомбардировщики «В‐52». Только ваше подразделение поразило семь или восемь целей…

Полковник побыл еще немного, потом сослался на важные дела, еще раз поздравил с Новым годом и удалился. Андрей сидел на кровати, отрешенно смотрел на дверь. Она открылась, и на пороге возникла темноволосая женщина, которую он уже где-то видел, на плечи наброшен халат.

— Ой, простите, я ошиблась, — пробормотала дама с сильным акцентом, взялась уже за дверную ручку, но, всмотревшись в раненого, произнесла: — Подождите, нас, кажется, однажды представляли, сейчас вспомню…

— Я уже вспомнил, Франческа. Нас представлял Никита Ханов на выставке достижений вьетнамских вооруженных сил. Вы — журналистка из Чехословакии.

— Совершенно верно, — заулыбалась женщина. — А вы — военный советник, преподаватель, в боях никогда не участвовали. Кстати, что вы делаете в этом госпитале, если никогда не воевали? Здесь лежат только те, кто участвовали в боях… О, у вас ранение?

— Пустяки! — отмахнулся Андрей. — Со стремянки упал.

— Со стремянки? — Журналистка округлила глаза. — А что вы делали на стремянке?

— Обои клеил.

— А где вы их клеили? В бамбуковой хижине? — прыснула она.

— Верно.

— Ну что ж, в следующий раз будьте осторожны, когда соберетесь клеить обои. Всего хорошего, выздоравливайте. — Франческа очаровательно улыбнулась и вышла из палаты.

Тут же в дверях появилась Нина Ивановна с корзинкой, нахмурилась, выглянула в коридор, провожая глазами посетительницу.

— Заводишь новые знакомства, дорогой?

— Так, на всякий пожарный случай, — уклончиво отозвался Андрей.

— Нет уж, не надо нам больше никаких пожарных случаев, — решительно проговорила женщина, входя в палату. Она пристроила на тумбочку корзинку, увидела такую же вторую и дрогнувшим голосом спросила: — А это что? Та женщина принесла?

— Это принес мужчина. Ему далеко за пятьдесят, он сильно занят, не очень разговорчив…

— Понятно. — Нина улыбнулась, села рядом, положила голову ему на плечо и вздохнула: — Неужели это все, Андрюша?

— Это все, моя хорошая… — обнял он женщину, прижал к себе. — Вьетнам — хорошая страна, но надо отсюда уезжать. Через недельку обязательно уедем, если смогу ходить. Заканчивай дела, подписывай обходной… Когда-нибудь мы сюда вернемся, на солнышке погреемся, в море искупаемся. Но, думаю, не скоро.

— И даже не в этой жизни, — прошептала Нина. — Но я очень благодарна этой стране. Не могу понять, с чем это связано. Ты не знаешь?..