Андрей Воронин - Му-му. Заброшенная могила

— Даниил… — позвала Марина.

— Поедем ко мне, — совсем уж упавшим голосом пробормотал тот. Видно, в чтении стиха он выплеснул всю оставшуюся энергию.

— Поедем. Я тебя отвезу, — Марина расплатилась и буквально потащила Даниила к машине. Впихнув его на заднее сиденье «вольво», она завела мотор и поехала в сторону Кутузовского проспекта. Дом, где живет Даниил, ей как-то показывал его отец.

…Хвостов-младший проснулся посреди ночи в машине, стоявшей во дворе его дома. Марины нигде не было.

Известный артист Василий Лаврентьев умер в ночь с воскресенья на понедельник. Его смерть не была неожиданностью для родственников — семидесятилетний актер, сыгравший на экране и на сцене десятки ролей, угасал от рака. И когда он испустил последний вздох в своей четырехкомнатной квартире на Новом Арбате, окруженный детьми и внуками, врач «скорой помощи», вызванной к остывающему телу, разрешил не везти его в морг, а все необходимые мероприятия выполнить на месте.

Подписав заключение о смерти и выйдя из квартиры, он тут же набрал номер телефона…

Доктор не знал, что, едва он вышел из машины и отправился свидетельствовать смерть, то же самое сделал и водитель его машины, знавший, к кому и по какому поводу они едут. Только номер телефона был другим…

Утром в квартиру, где родственники оплакивали покойного, позвонил молодой человек, представившийся работником похоронного бюро «Реквием». Старший сын Лаврентьева, который только что собрался звонить в уже выбранное бюро (смерти актера ждали со дня на день), удивился.

— А вы откуда знаете?

— Это наша работа, — скромно произнес молодой человек и протянул прейскурант. — Это наши расценки. Поверьте, они ниже, чем у других.

Сын покойного актера принялся знакомиться с расценками, а в это время его сестра впустила в комнату женщину, которая сразу же затарахтела:

— Примите наши соболезнования. Наше бюро похоронных услуг «Харон»…

— Простите, но у нас уже… — начал сын Лаврентьева.

— Гоните его в шею! — вытаращила глаза женщина. — У них расценки, как у бандитов!..

Короче говоря, скандал вышел приличный. А точнее, неприличный, тем более что в самый его разгар в квартиру каким-то образом проник корреспондент «Московского комсомольца», который тоже решил опередить коллег и дать репортаж в ближайший номер газеты. Пользуясь тем, что агенты похоронных бюро схватились чуть ли не врукопашную, а родственники актера (слава богу, что тело лежало в другой комнате) безуспешно пытаются выдворить обоих из квартиры, журналист успел сделать несколько фотоснимков и записать часть «дискуссии» на диктофон. После чего, уже совершенно обнаглев, проскользнул в спальню и сфотографировал лежавшее на кровати уже обмытое и обряженное тело знаменитого артиста. Оставалось только положить его в гроб и попрощаться, но, кто предоставит гроб и организует прощание, было неясно.

На следующий день в «МК» появился сенсационный репортаж о том, как возле еще не остывшего тела народного артиста чуть не подрались агенты двух похоронных бюро. К статье был подверстан комментарий начальника управления ритуальных услуг Матвея Ивановича Хвостова, в котором он открытым текстом заявлял, что кое-кто не желает ничего реформировать в работе этого сектора, потому что «кое-кому» это совершенно невыгодно. Также г-н Хвостов говорил о том, что им был разработан соответствующий проект и не по его вине воз, как говорится, и ныне там. Материал заканчивался информацией о том, что за организацию похорон взялась комиссия Союза кинематографистов…

Купцов только скрипнул зубами, прочитав этот репортаж и комментарий своего подчиненного, который стремительно выходил из подчинения. Ему не хватало еще только одной крохотной зацепочки, чтобы отдать приказ о физическом устранении «борца за кладбищенскую справедливость».

Василий Забарский, сын цыганского барона и сам чистокровный цыган, взял себе русскую жену и баловал ее как мог. Торговать на рынке не заставлял; приставать к прохожим с извечным «Можно вас спросить, молодой человек?» — тоже. «Позолоти ручку, погадаю» — и это было не для нее. Проще говоря, Зоя Забарская, которую муж называл «Зая», ничем не занималась. Она жила в свое удовольствие, наслаждаясь любовью мужа и той свободой, которую он ей предоставил. В известных рамках, конечно.

Зоя Забарская, в девичестве Филаретова, происходила из хорошей семьи. Правда, жили профессор Филаретов с женой очень далеко, во Владивостоке. Отправив дочь поступать в МГИМО и впоследствии очень об этом пожалев, они так никогда и не встретились со своим зятем. Зоя предлагала привезти его на «смотрины», но отец, так и не принявший выбор дочери, категорически отказался. Дочь он из жизни вычеркнул, и только с младшим братом, еще школьником, она поддерживала отношения через Интернет.