Андрей Воронин - Му-му. Бездна Кавказа

Ответ не заставил себя ждать и немного напоминал то, что сделала Россия с Грузией в злополучном августе две тысячи восьмого года. Залепив кусочком липкой ленты дверной глазок квартиры, из которой доносились отзвуки разгорающейся баталии, Ираклий Самсонович сочувственно поморщился. Он был вдовец с десятилетним стажем, но опыт супружеской жизни помнился так ясно, словно все это было вчера. За пятнадцать лет супружества жена выпила из Ираклия Самсоновича целую бочку крови и, верно, пила бы дальше, если бы не утонула во время купания в горном озере. Зачем она, совершенно не умея плавать, полезла в ледяную воду, так никто и не узнал. Собственно, этим никто и не интересовался, поскольку только Ираклию Самсоновичу было известно, что его супруга держалась на плаву не лучше топора. Посему выдвинутая тогда еще полковником Мтбевари версия печальных событий была принята без возражений и с одной-единственной оговоркой: впредь быть осторожнее и не засыпать на бережку, пока жена плещется в незнакомом водоеме. Ираклий Самсонович с оговоркой смиренно согласился; он даже пошел дальше, так никогда больше и не связав себя узами брака. Это представлялось ему мудрым, единственно верным решением. Готовил он не хуже профессиональной стряпухи, к домашнему уюту был вполне равнодушен, а секс во все времена можно было получить и без штампа в паспорте. К тому же, с годами проблема секса, увы, постепенно утрачивает актуальность и уже не выглядит такой насущной, как в молодости. А что касается пресловутого стакана воды, который некому будет поднести, когда ты станешь старым, немощным и больным, так до старости еще надо дожить…

Покончив с дверными глазками, Ираклий Самсонович вынул из-за пояса «глок» и позвонил в дверь Белкиной. В соседней квартире уже вовсю били посуду и орали высокими, истеричными голосами. Мтбевари снова поморщился, уловив за всем этим гамом детский плач. «Все-таки русские — большие свиньи, — подумал он. — И как они ухитрились в свое время отгрохать целую империю? Ведь и тогда были свиньями… А может, потому и отгрохали, что свиньи? Приличному человеку в политике делать нечего, тут надо уметь рвать глотки и идти по головам, и все это с умными речами и приветливой, располагающей улыбкой на лице».

Ему вдруг стало интересно, что за женщина эта журналистка Варвара Белкина — красива она или безобразна, умна или глупа, есть ли у нее муж и дети. Впрочем, муж и дети — это вряд ли. Такие, как она, норовящие влезть в мужские дела, почти всегда бесполые стервы, если и выходят замуж, то очень скоро разводятся, оставляя своих почти стертых с лица земли мужей переводить дух и зализывать раны. Несомненно, она законченная феминистка, иначе зачем бы ей понадобилось играть в политику? Да, феминистка, и притом набитая дура, потому что ввязалась в игру с гарантированным проигрышем…

Еще ему подумалось, что и сам он недалеко ушел от этой Белкиной. Он, генерал госбезопасности Мтбевари, собаку съевший на оперативной работе, вышел на ликвидацию без какой бы то ни было подготовки, ничего не зная о клиенте, кроме адреса и фамилии. А теперь стоит на лестничной площадке с пистолетом в руке и пытается представить, как этот самый клиент выглядит. «Не застрелить бы вместо Белкиной какую-нибудь домработницу, — подумал он с легкой досадой. — Вот это будет номер!»

Никакой реакции на звонок в дверь не последовало. Ираклий Самсонович для верности позвонил еще три раза, и с тем же результатом. Тогда он убрал пистолет и осмотрел дверные замки. Нижний не представлял собой никакой проблемы, в былые времена Мтбевари открывал такие штуковины чуть ли не ногтем. А вот с верхним предстояло повозиться, если он не хотел со своей откровенно кавказской наружностью торчать на лестнице, поджидая клиентку.

Он извлек из кармана предмет, похожий на небольшой перочинный ножик или маникюрный прибор, и развернул веер тонких металлических пластинок различной толщины и ширины. Нижний замок продержался ровно двадцать секунд, после чего, негромко щелкнув пружиной, капитулировал перед мастерством опытного специалиста. Прежде чем заняться верхним замком, который обещал доставить куда больше хлопот, Ираклий Самсонович наудачу повернул дверную ручку. И, о чудо, дверь открылась!

«Так и есть, дура, — подумал Мтбевари, вынимая из-за пояса пистолет и с порога обводя настороженным взглядом пустую полутемную прихожую. — Хранить дома такую вещь и запирать дверь всего на один замок, да еще и примитивный, как кремневое ружье!»