Андрей Воронин - Му-му. Кровавая линия

В коридорах еще царила суета. И хотя звонок уже прозвенел, студенты только рассасывались по аудиториям. Сразу бросалось в глаза, что многие были в разноцветных марлевых повязках. Некоторые остряки нарисовали на них устрашающие улыбки-оскалы. Похоже, мода на средства защиты набирала обороты.

Муму, узнав, где находится деканат, поспешил на второй этаж. Постучав и войдя в кабинет, где за несколькими столами у компьютеров сидели сосредоточенно вписывающие что-то молодые девушки и одна солидная дама, все — с ярко-белыми марлевыми повязками на лицах, Дорогин вежливо поздоровался и, обращаясь к даме постарше, спросил:

— Вы не подскажете, где мне найти вашего студента Степана Рыбина?

— А вам он зачем? И кто вы вообще такой? — строго спросила полногрудая, крашенная в блондинку дама с высокой начальственной прической и царственной осанкой, окинув Дорогина оценивающим взглядом.

И Дорогину, который успел прочитать у нее на груди бэджик, ничего не оставалось, как применить запрещенный, но безотказно действующий прием. Он улыбнулся и, чеканя каждое слово, проговорил:

— А вы, очевидно, Эвелина Карловна? Мне Леонид Прокофьевич так много о вас рассказывал…

Эвелина Карловна сразу зарделась и, едва скрывая волнение, проворковала:

— Вы знаете Леонида Прокофьевича?

— Так точно, — понимая, что перед такими дамочками лучше всего поддержать имидж военного, ответил Дорогин и добавил: — Он поручил мне отыскать своего студента Степана Рыбина и кое-что ему передать.

— Да-да, конечно. — засуетилась Эвелина Карловна и, сняв очки, подошла к одной из девушек: — Ларочка, помоги товарищу найти… Как вы сказали?

— Степана Рыбина, — подсказал Дорогин.

Коротко стриженная тоненькая девушка, кивнув, быстро набрала что-то и, взглянув на монитор, проговорила:

— Это триста вторая группа.

Эвелина Карловна, которая уже вернулась к своему столу, строго произнесла:

— Ларочка, вы же посмотрите по расписанию, где этот Степан Рыбин сейчас может быть. Помогите, может, даже проводите. Видите, товарищ издалека приехал. Вы же, похоже, человек военный? — проговорила она, сняв очки и томно взглянув на Дорогина.

— Так точно, — ответил Дорогин.

Девушка тем временем посмотрела что-то в расписании и сказала:

— Да у них теперь спецкурсы. И Рыбин наверняка в лаборатории у Сечкина.

— Ах да… — оживилась Эвелина Карловна и почему-то вдруг стянула марлевую повязку, при этом, как бы извиняясь, объяснила: — Нас в свете всех этих последних событий, гриппа и там остального всего… обязали ходить в повязках… Так неудобно… — А потом добавила: — Профессор Сечкин, когда в командировку ехал, нас предупредил, что Рыбин будет сам в его лаборатории работать. Так что он наверняка там сейчас. С козявками своими там возится. В смысле с насекомыми…

— А где эта лаборатория? — поинтересовался Дорогин.

— Ларочка, проводите товарища, — попросила Эвелина Карловна.

Девушка с готовностью встала из-за стола.

А Дорогин вежливо поклонился и, сказав «Большое спасибо!», направился к двери.

— Вы наверняка нашего доцента Проновича знаете, — сказала Ларочка, когда они вышли в коридор.

— Почему вы так думаете? — удивился Дорогин.

— А он тоже, как и вы, байкер, — улыбнулась Ларочка. И ее голубые глаза над белой марлевой повязкой засветились особенно ярко.

— И давно вы все в повязках? — поинтересовался Дорогин, когда они прошли по пустому коридору и стали подниматься по лестнице.

Декан издал распоряжение. Еще в связи с гриппом. Он сам специалист по вирусам, — махнула рукой девушка. — Знаете ли, когда вокруг столько специалистов, остается только подчиняться. Им же видней, как нужно себя вести, чтобы не заразиться. Представляете, сначала распорядился всем выдать повязки, а потом на совещании долго рассказывал, как нам этими повязками пользоваться. Что, мол, их нужно каждые два часа менять или хотя бы кипятить, на улице и в метро снимать… Если все делать, как он говорит, работать времени не останется. Хотя что теперь этот грипп… теперь страшнее напасть… Вы же наверняка знаете… Я теперь вообще в метро ездить боюсь… А вы в метро были? Как там теперь? А то мне мама рассказывала, что там жуть что делается…

— А я никогда на метро и не езжу, — пожал плечами Дорогин.

— А как же вы по Москве передвигаетесь? — поинтересовалась Ларочка.

— Зачем метро, если у меня байк есть? — улыбнулся Дорогин.

— В смысле мотоцикл? — уточнила Ларочка.