Николай Чергинец - Майор Ветров

— Он здесь. Когда я его начал настигать, он нырнул в эту дыру. Где мой подчиненный старший лейтенант Мышкин?

Старшина милиции, который, скорее всего, возглавлял троицу, ответил:

— Не знаем. В момент перестрелки мы находились на маршруте недалеко от рынка и, услышав стрельбу, прибежали к месту перестрелки.

— Взяли того, который отстреливался из автомата?

— Да, ему наш оперативник всадил из «стечкина» две пули в бедро.

— С оперативниками и был мой старший лейтенант. — И, почти не делая паузы, Роман обратился к старшине: — Товарищ старшина, я — майор Ветров, направьте кого-нибудь за Мышкиным.

Старшина взглянул на младшего сержанта и коротко приказал:

— Сбегай, позови, старший лейтенант с нашими операми, скорее всего, допрашивает раненого. — Затем он обратился к Ветрову: — Товарищ майор, может, туда гранатку? — он пальцем ткнул в сторону лаза.

— Подождем Мышкина, может, у него дымы есть. Вы не стойте напротив дыры, а то пальнет, гад, оттуда.

Милиционеры заняли удобные позиции, держа под прицелом своих пистолетов лаз. И в этот момент откуда-то справа из-за груды камней появился Мышкин. Он радостно воскликнул:

— Командир! Вы в порядке?

— В порядке, Ваня. Как там автоматчик?

— Порядок, получил пару пуль в ногу и попросил пощады. Вы же погнались за вторым. Ушел, наверное?

— Нет, Ваня, он здесь, в логове сидит.

— А там второго выхода нет?

— По-моему, нет. У тебя дымов, конечно, нет.

— Так это же не в горах, я не думал, что оранж и на рынке может пригодиться.

— Ну хорошо, тогда приступим, — сказал Ветров и пододвинулся к лазу: — Эй ты, в норе, предлагаем добровольно сдаться! Выходи или бросаем гранату. — Выждав десяток секунд, майор продолжил: — Сопротивление бесполезно, если в течение минуты не вылезешь из норы, то она превратится в твою могилу.

Краем глаза Ветров увидел в руке Мышкина гранату и жестом показал: «Подожди, не торопись!»

Ветров еще на метр приблизился к лазу:

— Ты слышишь, в последний раз предупреждаем: выходи! Выползай, мать твою!

К Ветрову подошел старшина милиции, сложил ладони рупором и что-то прокричал по-чеченски. Затем старшина пояснил Ветрову:

— Я предложил ему вылазить, сказал, что его сообщник сдался.

В этот момент все услышали приглушенный крик из лаза:

— Не стреляйте, я выхожу.

Ветров приказал своим:

— Всем спрятаться за какими-нибудь выступами, возможно, у него граната!

Затем майор крикнул в лаз:

— Хорошо, выходи! Сначала при появлении из лаза покажи руки!

— Я вылезаю… вот мои руки.

Из лаза показались руки, затем заросшее лицо и наконец сам чеченец. Среднего роста, черноглазый, с темно-каштановыми волосами, он затравленно смотрел по сторонам. Мышкин спросил:

— Где оружие?

— Я его выбросил, когда убегал.

— В каком месте?

— У забора, когда выскочил через дыру…

— Пойдем, покажи.

Ветров хотел уличить во лжи задержанного, ведь тот дважды выстрелил, когда подбегал к развалинам, но передумал. Он раскусил бандита и решил воспользоваться моментом. Роман сам ощупал карманы, одежду задержанного и кивнул старшине, который уже приготовил наручники:

— Обраслеть его.

Вскоре сотрудники милиции и Мышкин, прихватив задержанных, направились к рынку. Роман, пообещав догнать их, остался на месте. Как только они отошли от развалин, Ветров полез в каменный мешок. Это оказалась пустота среди обрушившихся стен дома. Лаз был чертовски тесен, к тому же майор своим телом заслонил свет, и перед ним была сплошная темень. Ползти пришлось не более минуты. Ветров уперся в стену, потрогал руками: ни влево, ни вправо хода не было, и майор, по очереди действуя то левой, то правой рукой, стал ощупывать каждый сантиметр пространства. Он искал оружие внизу, а нашел буквально над головой. Кобура с пистолетом была засунута в небольшую расщелину, там же пальцы нащупали, скорее всего, удостоверение. Ветров закончил прощупывание норы, и даже когда он пятился, то методично обследовал лаз. Наконец, он вылез из норы. Отряхнулся, протер глаза и принялся за осмотр находки. Удостоверение было выписано на имя сержанта милиции.

«Подлинное или настоящее — разберутся», — подумал он и, сунув удостоверение в карман, взялся за осмотр содержимого коричневой кобуры. Достал пистолет Макарова. Вынул из него обойму, в ней — три патрона, передернул затвор, и к его ногам упал четвертый патрон. Затем вытащил запасную обойму и радостно выдохнул: «Полная. Всего двенадцать патронов — не слабо!»