Александр Тамоников - Остров террористов

— Ваши мысли по поводу случившегося?

— Его отравили. Подбросили дорогой виски в бар. Он решил, что жена, не удержался, когда остался один… Вы бы видели его лицо, — Франческу передернуло, — Алекс задыхался, пытался продохнуть…

— Тогда в чем дело? Почему молчит полиция? Трудно обнаружить яд на бутылочном стекле? Почему не проводили вскрытие?

— Я не знаю. Все вопросы к инспектору Фуллертону… кажется, так он представился. Возможно, бюрократия или очередь на экспертизу…

— Чушь, — отрезал Андрей. — Яд определят мгновенно. Может, не в организме, но в бутылке — точно.

Неуютно становилось на душе. Ускорить бы эти чертовы события!

— Вам есть что сообщить, Франческа? Подумайте хорошо. Все, что может ускорить нашу работу. Возможно, вы что-то заметили, стали свидетелем. Какие тайны остались в доме? Анна не могла узнать, чем, помимо недвижимости, занимается ее отец?

— Исключено. Анна в неведении. Она никогда не интересовалась делами отца. Ей не до этого, у нее своя жизнь, которая с жизнью родителей почти не пересекалась. Разве что ее подружка Моника…

— А что с Моникой?

— Вы еще не догадались? — горничная сделала какое-то сложное лицо. — Вообще-то примерно месяц назад ей удалось соблазнить Алекса…

Присвистнул Полянский, завершающий возню со столом. Франческа вздрогнула.

— Алекс, понятно, не хотел. Но эта чертовка такая настырная, когда ей что-то втемяшится в голову… Анна с матерью ушли в магазин, а она сидела тут, делала вид, что занимается уроками, потом стянула все с себя, перебежала в его кабинет… Я, каюсь, не пресекла, не успела. Моника уже убегала в «детскую», вся такая довольная, как объевшаяся кошка, а Алекс метался по кабинету, весь смущенный, с расстегнутыми штанами…

— Но она ведь несовершеннолетняя…

— Нет, Моника старше Анны, ей уже есть восемнадцать. С точки зрения закона Алекс чист, а вот с точки зрения супружеской верности…

— Но мы ему простим, — сказал Полянский. — Лишь бы жена не узнала.

— Анна ни о чем не догадывалась…

— Нет, Франческа, — вздохнул Андрей, — подобные сексуальные тайны интересны только домохозяйкам. Не думаю, что они имеют отношение к делу.

— Решайте сами, — пожала плечами Франческа. — У Эммы в середине апреля был секс на стороне: Алекс уехал на пару дней по делам, лопнули трубы на кухне — подъехал молодой сантехник с внешностью Антонио Бандераса, ну, и… Заодно и трубы починил. Это вышло случайно, Эмме было стыдно. У ее дочурки Анны бурный роман с неким парнем, который она всячески скрывает, но меня не проведешь. Держу пари, что проводы девственности уже состоялись. Анна скрывает свои отношения, врет про кружки и походы к подружкам. Стала хуже учиться. Зато Моника в курсе и горячо одобряет ее начинания. Доктор Портер уже не один год сохнет по нашей Эмме, но безрезультатно. С тем же успехом Шелли Рубинштейн сохнет по доктору Портеру. И не так давно у них был секс в загородном мотеле, о чем мне тайно поведал случайно встреченный в универмаге в Сохо Марк Рубинштейн, который давно и безрезультатно сохнет по младшему партнеру своей фирмы смазливому Генри Хиггинсу…

Засмеялся Полянский.

— Нет, все, — Андрей зачумленно потряс головой, — к черту ваши сплетни, Франческа, займитесь лучше делом. А мне пора поговорить с этими странными людьми. Где это лучше сделать? Я, кажется, видел в холле второго этажа два уютных кресла?

Время неудержимо отмеряло минуты и часы. Наступила ночь. «Сотрудники Секретной службы» с позволения и «одобрения» вдовы прочесывали дом. Полянский рылся в гаджетах, способных хранить информацию. Результата не добился, начал просеивать книги в шкафах. Это была какая-то идиотская неблагодарная работа! Франческа с Эммой перерывали комнаты в поисках неизвестно чего. Веприн с мучной физиономией мялся в холле первого этажа, охраняя «покой» гостей. Катастрофически не хватало рук и мозгов. Начало допроса «подозреваемых» ознаменовалось появлением у порога дома двух взволнованных господ — мужчины и женщины, проживающих на этой улице через два дома.

— Сэр, прибыли родители одной из подозреваемых, — доложил, доверительно понизив голос, возникший в прихожей «констебль Ваткинс». — Они возмущены и испуганы, уверяют, что их дочь уже должна быть в кровати, а не на допросе в «Секретной службе».

Пришлось произвести все необходимые действия, чтобы втолковать родителям Моники Родригес: их дочь пока не на допросе в Секретной службе. И чем меньше будет испуганных возгласов и жалоб, тем быстрее она вернется домой. Мужчина с женщиной средних лет растерянно мялись на крыльце. Андрей был сама учтивость и деловитость. Ему бесконечно жаль, что их дражайшая дочь угодила в переплет — но факт остается фактом: двое суток назад, когда погиб мистер Фридман, она находилась в доме. Им абсолютно не о чем волноваться, боже упаси, их дочь ни в чем не подозревается! Не успеет наступить новый день, как она вернется в лоно любящей семьи и ляжет спать. Но пока ее показания очень важны, и придется потерпеть. Не надо никому звонить — в полицию, адвокатам, это ничего не даст. Хоть самой госпоже Терезе Мэй! Распоряжение лично сэра Эндрю Паркера — директора МИ-5 — задействовать ВСЕ возможности по прояснению обстоятельств загадочной смерти мистера Фридмана.