Евгений Сухов - Искупление вины

Терять такого агента было бы непростительно, а потому едва ли не в каждом радиосообщении майор Гемприх-Петергоф писал о том, чтобы Филин проявлял предельную осторожность.

Последняя радиограмма его сильно озадачила. Груз, сброшенный в условленном месте, в ночном лесу, не был обнаружен. Довольно серьезный сигнал. Летчик признался, что не мог опуститься на предельно низкую высоту из-за сгустившегося тумана, кроме того, дул сильный боковой ветер, и не исключено, что груз, сброшенный на парашюте, был отнесен на значительное расстояние.

Группа Филина подвергалась серьезной опасности. Успокаивало лишь то, что район выброски был безлюден, и баулы могли просто затеряться в лесу среди глубокого снега. Следовало немедленно ответить на радиограмму.

Майор Гемприх-Петергоф прошел в отдел радиосвязи. Обер-лейтенант Голощекин, прижав ладонями наушники, вслушивался в эфир. Заметив вошедшего майора, немедленно вскочил.

— Работайте! — отмахнулся майор. — Когда связь с группой Филина?

— Через десять минут, господин майор.

— Передайте ему вот что… В сброшенных баулах кроме продовольствия, одежды и батарей для рации лежали документы и военные билеты с фотографиями каждого члена группы. Если документы попадут в руки советской контрразведки, то вся группа подвергнется смертельной опасности. Им нужно уходить! Если есть возможность отыскать груз, то пусть этим займутся. И пусть не забывают о том, что на месте падения груза может быть устроена засада.

— Передам, господин майор, — охотно отозвался обер-лейтенант.

Гемприх-Петергоф вышел за дверь, чтобы выкурить сигарету, а заодно и поразмышлять в одиночестве. Так он поступал всегда, когда требовалось сосредоточиться. Сейчас был тот самый случай.

Но подумать в одиночестве ему не удалось, из отдела связи выскочил Голощекин.

— Господин майор…

— Послушай, обер-лейтенант, в последнее время ты приносишь мне скверные новости. Если так будет продолжаться и дальше, я просто отправлю тебя на Восточный фронт.

— Тут другое, господин майор. Только что получено сообщение от Филина, пропавшие баулы нашлись!

На мрачноватом лице майора запечатлелась довольная улыбка.

— Я знал, что этот сукин сын обязательно прорвется! Он невероятно везуч! Если ему удалось выбраться из могилы, отыскать какие-то там баулы для него и вовсе пустяк. Напиши ему, мы рады, что у них все получилось. Руководство очень ценит его продуктивную работу. И очень рассчитывает, что он и дальше будет приносить пользу Великой Германии. И еще вот что… Пусть Филин узнает, из каких районов идет пополнение и какого именно возраста.

— Разрешите идти, господин майор?

— Ступайте, Генрих!

Оставшись один, майор Гемприх-Петергоф счастливо улыбнулся. А каков молодец! Определенно в этом Филине что-то есть.

Ключ в замке дважды провернулся. Язычок замка щелкнул, и тяжелая дверь, выполненная из нескольких спаянных листов металла, провернулась на петлях. В камеру тяжелым шагом вошел майор Волостнов. Увидев его, Аверьянов поднялся.

— Сиди, чего уж там! — отмахнулся майор и присел рядом с ним. — Как тебе здесь?

— Привыкаю, жду новой встречи с Марусей.

— Встретитесь завтра, как и договаривались. Тебя отвезут.

— Спасибо.

— Не тяжело? Выдержишь?

— Ради встречи с Марусей я могу еще и не такое выдержать.

— Не хотел тебе говорить… Может, преждевременно… Но я собрал документы и подаю на твою полную реабилитацию. Особенно подчеркнул твое значение в операции «Барин». Написал, что без тебя операция не состоялась бы! Ты проявляешь инициативу, даешь ценные советы по ведению радиоигры. В Центральном аппарате уже оценили твою помощь, и у меня есть серьезные основания полагать, что Родина тебя простит. Особое совещание по твоему делу состоится завтра.

— Спасибо, товарищ майор, — растроганно поблагодарил Михаил.

— Пока еще рано говорить «спасибо». Вот завтра… Так что будем держать кулаки, чтобы все получилось! Надеюсь, что твои злоключения скоро закончатся. Держать тебя взаперти больше не имеет смысла.

Вернувшись в кабинет, Волостнов развернул газету «Правда» и прочитал сводки Совинформбюро. Шли жестокие бои на подступах к Сталинграду. Даже человеку, не владеющему информацией, становилось ясно, что назревает что-то грандиозное. С обеих сторон были стянуты значительные силы. Но немцы, с присущей им самоуверенностью, недооценили грядущее сражение, надеялись одним махом перемахнуть через Волгу и выдвинуться к кавказской нефти, не подозревая о том, что к Волге из Сибири подходят свежеукомплектованные дивизии.