Александр Тамоников - Рота уходит в небо

— Первый! Я Егерь, как слышишь?

— Слышу, Егерь, слышу. Что у тебя?

— Карта при себе?

— Минуту… передо мной.

— Отмечай, мы в квадрате Д-4, отклонение шесть, поправка четыре, уяснил?

— Да.

— Со мной груз. Пойду маршрутом, – капитан обозначил свой обратный путь, – выйду в нашем ущелье, в двух-трех километрах от Косых Ворот. Будет нужна помощь. Высылай встречу.

Тут же сработала связь с Беркутом.

— Минуту, Егерь, вызывает гора.

— Жду.

— Что у тебя, Беркут?

— Вновь стрельба, правее и менее интенсивная, но ближе к нам.

— Понял, – и обращаясь к Егорову: – Что за канонада в горах, Егерь?

— Наш друг уводит «гостей», которых полным-полно в горах. Приготовь позиции.

— Уже приготовил.

— Тогда часам к четырем отправляй людей навстречу, человек десять.

— Понял!

— До связи!

Доронин тут же по «ТАИ» вызвал Голикова. Десантник не заставил себя долго ждать, видимо поняв, что поступила серьезная информация.

— Что случилось, командир?

— Егоров вышел на связь. Произошло столкновение, у него потери. Три человека. Шах уводит за собой преследование. В горах полно боевиков. К четырем утра просил встретить его вот здесь. – Доронин показал на карте интервал, где может выйти отряд Егорова.

— Понял! В 1. 30 надо выдвигаться.

— Возьми своих пятерых и моих столько же, пусть почувствуют обстановку.

— Я все понял, командир. Ваших у Панкратова взять?

— Я сам пришлю людей.

— Значит, в 1.30?

— Значит, так.

— Разрешите идти?

— Иди. И Панкратова ко мне пришли.

Закончив связь, Егоров выглянул из кустов. Стрельба, начавшаяся практически сразу, как они скрылись в зарослях, то затихала, то начиналась вновь, но неуклонно удалялась. Шах грамотно уводил за собой преследование. Валера видел из своего укрытия, как внизу показались боевики. Сначала их было немного, затем они заполнили почти всю балку. Устроили что-то вроде привала. Но на склоны не лезли. Приближались сумерки, и надо было готовиться начать марш. А пройти им предстояло путь немалый. И как можно быстрей, пока бандиты не заполонили всю округу. Откуда их столько взялось? Куда смотрит разведка? Вопросов было много, ответа – ни одного. Успокаивало одно – боевики не зачищали местность и, судя по их действиям, не собирались делать этого. Почему? А черт их знает! Может, попались на простую уловку Шаха? А может, еще что-то? Какой смысл гадать? До начала движения примерно час. Не изменится ли обстановка за этот час? Кириенко становилось хуже, идти сам он уже не мог. Придется и ему подключаться и тащить раненого на себе. Лишь бы в ущелье выйти, там встретят. Если бросить труп Хабиба, то станет полегче, но делать этого нельзя. В случае западни можно будет использовать и его труп. Боевикам же неизвестно, жив он или мертв? Но почему все же они не прочесывают местность? Или не знают, что отряд Хабиба уничтожен, и считают, что дозор встретился с обычной войсковой разведгруппой? Но истина откроется им скоро, и что будет тогда? Наверняка трудно придется его отряду. Когда же наступит темнота? Никогда еще в жизни Валера Егоров так не желал, чтобы кромешная тьма накрыла землю. До этого дня он опасался темноты, сейчас нестерпимо желал ее наступления. Бойцы, отдохнув, тоже были на взводе и готовы в любую минуту рвануть вперед. Они ждали сигнала, и наконец Егоров скомандовал: «Вперед!»

Группа Голикова в 3.30 достигла намеченного пункта. Сержант рассредоточил людей через каждые сто метров. Началось ожидание. 4.00 – отряда Егорова нет. 4.15 – то же самое. Голиков нервничал – почему командир приказал им встретить отряд в ущелье, а не идти навстречу? Сам точно не знал, каким маршрутом пойдет? Скорее всего. Но где же они? Выйдут ли в такой темноте, да еще с телами погибших ребят? Наконец, в 4.30 отряд вышел от Голикова в пятистах метрах левее. Сержант подал условный сигнал сбора и почти бегом, насколько позволяла местность и видимость, поспешил к месту выхода. Бойцы отряда еле держались на ногах. Еще бы – такой марш, да с телами погибших. Егоров в изнеможении сидел, прильнув к скале. Сил идти дальше не было. Все! Организм исчерпал свои возможности. Остальные тоже, уложив тела, свалились, в прямом смысле, тут же, рядом с ними. Подбежал Голиков, присел перед капитаном.

— С возвращением, командир?

— Угу!

— Сейчас мы вам спиртику – приободритесь.

Он достал флягу, раздвижной стаканчик – налил граммов пятьдесят. Егоров выпил в два глотка, никак внешне не реагируя на крепость напитка.