Александр Тамоников - Спецотряд «Скорпион»

— Да-да, извините!

Капитан отпустил женщину.

Та проговорила:

— Вы не из-за огурцов остановились!

— Угадали!

— Вы из милиции?

— Из ФСБ! Знакома такая организация?

— Это КГБ, что ли?

— В прошлом да, КГБ, сейчас Федеральная служба безопасности.

— Понятно!

— Давайте пройдем к вашему дому? Не волнуйтесь, входить не будем, просто посидим на лавке, поговорим.

Женщина подозрительно покосилась на Глебова:

— А о чем говорить-то?

— Да хотя бы о той же патрульной машине!

Продавщица пожала плечами:

— Пойдемте! Только если муж выйдет, вы уж ему удостоверение покажите. А то он у меня хоть и старый, а ревнивый, сил нет!

Глебов улыбнулся:

— Не волнуйтесь. Этот вопрос я решу.

Они прошли к калитке второго от дороги дома, присели на лавочку под высокой и разлапистой березой.

— Итак, — начал капитан, — вы извините, как вас зовут?

— Ирина Борисовна. Позвольте и на ваш документик взглянуть?

Глебов предъявил свое служебное удостоверение.

Женщина внимательно осмотрела его, особенно фотографию.

— Итак, Ирина Борисовна, вы утверждаете, что вчера вечером на посту дежурила патрульная машина ГИБДД.

— Да, «Волга» ГАИ!

— «Волга»?

— Она самая. Такая же у сына, только без всяких мигалок и надписей, белая!

— Хорошо! Вы не припомните, когда, в какое время патрульная машина появилась на посту?

— В восемь вечера.

— А почему вы в это время находились на улице? Ведь дождь же лил?

— А тут грузовик один остановился. Я и вышла. Продала ребятам пять кило. А дождь, он как вроде тогда стих…

— Добро! Значит, «Волга» встала у поста. И что дальше?

— А что дальше? Не знаю, я домой пошла! Хотя нет, из нее вышел Дрын!

— Кто???

— Дрын! Сержанта так у нас здесь зовут. А фамилия его Марков!

Глебов, не ожидая подобной удачи, недоуменно смотрел на женщину.

— А вы… Ирина Борисовна, ничего не путаете?

— Вы что ж, меня совсем за дурочку считаете? Этот Дрын да еще Алик — капитан Алферов — постоянно по деревням шарахаются. Дань с нас, с торговок, собирают.

— Так они что, действительно сотрудники ГАИ?

— Конечно! И живут недалеко, в соседнем поселке по трассе. В Добром. Служат в районе, а дежурят на новом посту, он дальше, опять-таки по трассе. Ну и сюда катаются, как я уже сказала, деньги с нас, бабок, собрать. Наглецы, каких свет не видывал.

Капитан спросил разрешения, закурил:

— Так! Значит, и вчера они деньги собирали.

— В том-то и дело, что нет! Вчера они никого не тронули. Просто встали у поста — и все!

— Угу! Они останавливали проезжавшие мимо машины?

— А я знаю? При мне вроде как и не останавливали. Без меня — не знаю!

— Следовательно, то, чем занимались инспекторы ГИБДД, вы не видели?

— Нет! Как ушла после грузовика домой, так со двора больше не выходила. Сидела на крыльце.

Женщина указала рукой за спину:

— Вот на том крыльце. Оттуда товар мой виден хорошо, а вот пост нет. Так что не обессудьте, что Дрын с Аликом там делали, не ведаю!

— Жаль.

Капитан задумался, переваривая неожиданно полученную информацию.

Женщина осторожно спросила:

— А вы, это… по душу гаишников сюда приехали?

Глебов ответил на вопрос вопросом:

— Они же нарушают закон, обирая вас?

— Нарушают!

— А значит, и должны понести наказание. Плохо, что вы не видели, чем они на посту занимались.

Ирина Борисовна, что-то вспомнив, воскликнула:

— Постойте! А дед Иван? Он же как раз напротив поста торгует!

— Дед Иван?

— Да!

— Но и он мог уйти из-за дождя домой?

— Нет! Он никогда с трассы не уходит. В дождь натягивает пленку и торгует у дороги. Жадный очень! Если видит, что у меня огурцы покупают, то от злости глазами так и стреляет. А потом не разговаривает, словно я у него его товар украла. Он должен был сидеть напротив милиционеров вчера!

— Почему я его у дороги не заметил?

— Может, по нужде отошел?

— Но его и сейчас не видно.

— А отсюда этого старого хрыча и не заметите. Ветлу напротив развилки дорог видите?

— Вижу.

— Так вон он за ней как раз и сидит, а клеенку на обломанную нижнюю ветвь вешает!

— Ирина Борисовна, спасибо за помощь! Пойду деда вашего навещу. И предупреждаю, о нашем разговоре ни слова никому, даже собственному мужу! Мне неприятно это говорить, но… если вы раскроете кому-нибудь суть нашей беседы, то мы вынуждены будем немедленно привлечь вас к уголовной ответственности. И вы, Ирина Борисовна, можете получить срок до десяти лет с конфискацией имущества.