Владимир Колычев - Тюрьма, зачем сгубила ты меня?

– А-а… Ну, если нужно… – тоскливо сказал Скачок и вздохнул.

– Ты, Федя, не расстраивайся. Я тебе сам лично путевку в Мордву выпишу, куда надо попадешь… Но если лажу мне скормил, пеняй на себя…

Вечером, после окончания рабочего дня, майор Сизов сразу же отправился домой. Служба службой, а дома его ждала любимая девушка.

Олеся не уставала радовать его теплом собственной красоты и уютом домашнего быта. Незатейливая прическа, легчайший макияж, халатик скромный, но смотрелся на ней как изысканное платье для коктейлей на роскошном теле какой-нибудь светской львицы. Милая улыбка, теплый взгляд.

На кухне стерильная чистота, стул пустой. Но пока Андрей принимал душ, она успела сварить собственноручно налепленные вареники. С капустой и картошкой. С маслом и сметаной. И вкусно – смак. Налегая на них, он получал большее удовольствие, чем гоголевский Пацюк, которому вареники сами летели в рот. Пан обладал волшебной силой, а у Андрея была волшебная Олеся…

– Завтра мяса куплю, пельменей накручу, – сказала девушка.

Мясо она покупала раз в неделю, на два-три блюда, не больше. Экономила. И даже намеком не выказывала свое недовольство. Может, и не в восторге была она от куцего семейного бюджета, но, если судить по ее поведению, жизнь с Андреем вполне ее устраивала.

– А я винца возьму, – скованно улыбнулся Сизов.

Он и рад был бы приносить в дом большую зарплату, но не было у него такой возможности. И здорово, что Олеся его понимала.

– Возьми, – нежно улыбнулась она.

Красивая, благоухающая, свежая, как утренняя роза. Сидит на табуретке у плиты, нога заброшена на ногу, пальцами одной руки она придерживала сползающие с бедер полы халатика, другой – прикрывала глубокий вырез на груди. Но, похоже, делала она это не для того, чтобы не дать разыграться его мужскому воображению, а, напротив, возбудить его. Не совращала, но соблазняла…

– Как на службе дела? Привидения больше не появлялись? – с интересом но как-то отстраненно спросила она.

Казалось, что ей интересно будет услышать ответ на вопрос, но больше всего ей сейчас хотелось, чтобы Андрей взял ее за руку и увел в спальню. Но это слишком просто, и она как будто сама это понимала. И предложенный ею разговор, казалось, был поводом для того, чтобы растянуть паузу перед началом любовной прелюдии.

– Привидение?.. Ну, можно сказать, что да…

– Как в прошлый раз? К забору, мимо часового?..

– Нет, в этот раз, похоже, на живое привидение. Человек есть, но кто такой – не знаю…

– Это ты о чем?

– О чем?.. Точно, о чем, а не о ком… Вроде бы человек, но что, а не кто… Помнишь, я в ресторане за мужиком бегал. Я к нему, он от меня… Он до этого ко мне подходил, деньги предлагал…

Андрей не просто рассказывал, он размышлял вслух. И Олеся слушала его с неугасающим, как ему казалось, интересом.

– И что?

– Оказывается, он не только ко мне подходил… Арестованного у нас одного опу… обидели сильно. Сегодня выяснять стал, оказалось, что на этого арестанта заказ был. Мой неуловимый незнакомец уголовника на это дело сподобил…

– Какого уголовника?

– Того, который Карцева обидел. Ну, арестанта, про которого я говорил… Тот самый мужик к нему подходил…

– Откуда ты знаешь, что тот самый?

– Не знаю, но догадываюсь. По устному описанию пока все сходится. Высокий рост, маленькие глаза при больших глазницах, тонкие брови, тонкий нос, тонкие губы. В общем, запоминающееся лицо… И куртка меховая… Правда, у моего кепка была норковая, у того обманка, но это мелочь… Завтра фоторобот попробуем составить…

– Фоторобот? Чей фоторобот? Привидения?

– Да какого привидения? Человека, за которым я бегал…

– Зачем он тебе?

– Не нравится он мне… И в изоляторе у него связи. Это уже совсем не нравится. Хотелось бы узнать, к кому ниточки тянутся…

– А твои ниточки к кому тянутся? – ласково, с теплой задоринкой улыбнулась Олеся.

Андрей так увлекся служебной темой, что не сразу сообразил, о чем она говорит.

– Не понял.

– Твои ниточки ко мне должны тянуться.

Все, не было в ней больше интереса к тюремному привидению. Она уже не придерживала полы своей одежды, и вверху халатик разошелся так, что сочная грудка с аппетитным сосочком лежала на шелковом отвороте, как спелое наливное яблочко на ладони.

– К тебе все тянется. Все – и душа, и мысли, и все остальное…

Он протянул к ней руку, и тут же в нее легла ее мягкая бархатистой нежности ладошка. И сама она невесомо впорхнула к нему на колени. Пояс халатика развязался как будто сам по себе, полы широко разошлись в стороны. Легким движением руки она выдернула заколку из прически, вылосы рассыпались по обнажающимся плечам. Распустила волосы, раскрепостилась сама. И Андрей овладел ею…