Б. Седов - Фарт

Покачнувшись, Серега отпустил амиго, который незамедлительно вывалился за дверь и рухнул на землю, и, осмотрев комнату, поинтересовался:

– Вы уже закончили совещание?

Я грозно посмотрел на него и сказал:

– Когда ты протрезвеешь, я разорву тебе жопу за нарушение дисциплины. Чему тебя там в твоей академии учили? Шпион хренов!

– А что, – попытался отпереться Серега, – делать-то все равно нечего, ты сам вчера сказал…

– Я не об этом говорю. Вот если бы ты вломился в кабинет, где совещаются два генерала, что бы от тебя осталось?

– Понял, не дурак, – Серега четко развернулся через левое плечо и исчез, аккуратно притворив за собой дверь.

Похоже, он все-таки сообразил, что позволил себе лишнее.

– Хромает дисциплинка-то, – сказал Альвец по-русски и понимающе усмехнулся.

– Хромает, родимая… А что делать?

– Что делать? – он снова перешел на английский, – пулю в башку, вот что делать.

– Ну, знаете, – я был несколько ошарашен таким радикальным подходом к вопросам дисциплины, – это уж слишком…

– Нет, не слишком, – резко возразил Альвец, – иначе ничего не добьетесь. Подчиненные, если их не усмирять вовремя, обязательно норовят сесть на голову.

– Возможно… – я кивнул, – но у вас их тут, как собак нерезаных, вся страна мечтает попасть в ваше повстанческо-наркотическое подполье, а у меня – всего трое. Так что я лучше как-нибудь по-другому попробую.

– Ваше дело, – Альвец пожал плечами, – а вообще можно было его и не выгонять, мы ведь на сегодня закончили?

– Закончили.

– Тогда предлагаю выпить за успешное завершение.

– Годится, – согласился я, – только я Серегу позову, а то он, бедный, расстроился, наверное…

Я сидел на берегу пруда с водопадом и, наподобие васнецовской Аленушки, задумчиво смотрел в воду. Когда сидишь рядом с тихой водой, думается намного лучше, чем, например, на концерте «Роллинг Стоунз». В этом я убедился давно.

А подумать мне определенно было о чем.

С того момента, как во мне зашевелился патриотизм, я решил, что во многом, хотя и не во всем, мои цели вполне совпадают с тем, чего хотели ребята и зверята из ФСБ, а также из ФБР. И потому с легкостью согласился на предложение Риты и Наринского. Сказать по правде, это предложение было таким, что от него было невозможно отказаться, но согласился я вовсе не поэтому. Просто мне не нравилось, что кто-то производит наркотики, приводящие людей к смерти, и зарабатывает на этом деньги.

И теперь, когда мне представилась возможность встрять в дела наркомафии на самом высоком уровне и хорошенько попортить всяким там наркобаронам и наркоимператорам кровь, я, говоря по правде, завелся. И даже почувствовал себя Игроком, который делает серьезные ходы не из любви к наживе, а просто так, ради собственного удовольствия, да еще и с пользой для людей. Да что там – для людей… Для Человечества!

Опаньки! Вот ты, Знахарь, и добрался наконец до тех фишек, которыми и впрямь стоит сыграть.

Это тебе не криминальные разборки на уровне воров в законе, которые на самом деле являются обыкновенной кровавой грызней за власть и за деньги. Это поинтереснее, чем непростой, но никому не нужный путь на вершину русской криминальной пирамиды в чужой Америке.

Я посмотрел в воду и увидел, как по поверхности бегают небольшие жучки. Совсем как на Ореховском озере. Правда, жучки были какие-то не наши, не русские, но это не имело никакого значения. Из глубины поднялась полосатая рыбка, напоминавшая обыкновенного озерного окушка, и слопала одного из жучков.

Вот так и мы – то слопаем кого-нибудь, то нас слопают.

Закон, понимаешь, джунглей.

Я оглянулся на окружавшие пруд джунгли и, вздохнув, полез за сигаретами.

Прикурив, я продолжил размышления на тему дел своих скорбных.

Значит, так. Цель – собрать наркобаронов и укокошить их всех, чтобы от них и мокрого места не осталось. Вроде все просто, но…

Крестьяне, трудящиеся на полях, где растет кока, которая им не принадлежит, вообще не при делах. Они просто работают. Наемные труженики. Им все равно – что коку выращивать, что кабачки, лишь бы деньги платили. У нас в России любой колхозник, если ему положить хорошее жалованье, пойдет работать на маковую плантацию и глазом не моргнет. Ладно, хрен с ними, с этими крестьянами. А также хрен с теми, кто за заработную плату превращает листья коки в снежок. Эти тоже работяги, хотя и должны бы понимать, что их дело не угодно Верхнему Парню.

Те, кто возит все это, тоже мусор, но уже опасный.