«Надо было предложить ему пятихатку, — недовольная собой, поморщилась она, отключая трубку радиотелефона. — Но что обещано, то обещано. За слова приходится отвечать. Проклятье! Какой же натяг с проклятыми фишками!»
На кармане и у нее, и у Энглер остались какие-то жалкие крохи.
Не голодают, не бедствуют. На бензин для «Ауди» и чай для шанеры хватает. Косметика есть, одежда в порядке. В загашнике даже лежат полторы штуки бачинских, из которых тысячу завтра предстоит отвезти Аристарху.
А дальше голяк!
Вике проще. Целыми днями (а иногда и ночами) тусуется с Бондаренко, не гнушается принимать от этого дракона дорогие презенты и вовсю собирается отчаливать с ним в Гибралтар. Всеми мыслями она уже там, на берегу Средиземного моря. Визы оформлены, билеты на самолет до Малаги заказаны. Вылет завтра утром.
А сегодня Энглер обещала появиться дома пораньше. Попробовать крутануть Бондаренко и, если получится, подкинуть Тамаре немного лавэ. И главное: наконец вырвать из своего сумасшедшего графика хотя бы маленький клочок времени, чтобы перетереть с подругой миллион накопившихся за последнее время вопросов.
Что дальше со Светланой Петровной и дядькой Игнатом?
Что дальше с «Добрым Делом» и «Простоквашиным»?
Что дальше с этим дурацким зипом? Продолжать ли тратить деньги и время на эту электронную срань, на которой неизвестно что за информация, и которая, когда ей наконец «ломанули целяк», сразу же принялась клянчить какую-то долбаную «таблетку»?
«Может, Энглер в курсах, где достать этот ключ, чтобы не расходовать лишние фишки на изготовление вилки? — Тамара скинула тапки, с ногами устроилась в кресле и, взяв с журнального столика пульт телевизора, начала перелистывать на экране программы в поисках какого-нибудь боевика. — Нет, вряд ли. Если бы она знала об этой „таблетке“, конечно, о ней знала б и я.
Проклятье! Где лазает эта овца?! Ведь обещала сегодня нарисоваться пораньше!
Не забыть бы всё же спросить у нее про «таблетку»?..»
…И, конечно, забыла.
Начихать! Никакой ее вины в этом не было. Просто проклятая Вика, благополучно похерив все свои обещания, объявилась только под утро. Нахлобученная и суетливая, сразу же начала метаться по хате, вышвыривать из шкафа на диван свои тряпки. Достала с антресолей пропылившуюся спортивную сумку. Вытащила из постели сонную Тамару.
— Помогай, Томка! Через час выезжать в аэропорт, а у меня еще ничего не собрано.
— Не говоря о том, что мы так и не поговорили, — сварливо перебила Тамара и достала из вороха Викиных шмоток мохеровый свитер, который в жарком Гибралтаре уж совершенно не в тему.
— Я знаю: я сволочь, ботало. [129] Ботало(уголовн.) — трепло, необязательный человек.
Но и ты постарайся понять меня правильно. Сколько раз говорила: не в игрушки играю, не кручу любовь с этим чмошным Андрюшей. Со стороны кажется: я, забив на всё, сейчас оттягиваюсь по полной программе. А на самом деле, я вкалываю, как пахарь на бирже, [130] Пахарь(уголовн.) — заключенный, по-стахановски вкалывающий на бирже(уголовн.) — производственной зоне ИТУ
выкручиваю такой куражный табаш, что и сама до сих пор не могу поверить, что такое бывает не только в кино, но и по жизни. От напряжения скоро задымятся мозги. На кону просто сумасшедшие гроши. И на кону наши с тобой, Томка, жизни… Дерьмо! Ведь просила этого дизеля тормознуть у «Пассажа», купить мне какой-нибудь угол! [131] Угол (уголовн ) — чемодан.
Хрена там! Много я смогу напихать в эту драную сумочку?!!
— Ну и когда явятся нас мочить? — хладнокровно поинтересовалась Тамара, пропустив мимо ушей Викины жалобы на отсутствие чемодана. Чемодан — это хрень. «На кону наши жизни» — это серьезнее.
— Как только вернусь из Гибралтара.
— Короче, отмерено нам две недели. — Тамара сходила на кухню и из вороха полиэтиленовых пакетов отобрала тот, что побольше и поприличнее. — Держи. Взамен чемодана.
— Спасибо… А насчет двух недель ничего не планирую. Может быть, вернусь раньше; может быть, задержусь. Пес его знает, как там всё сложится… От непоняток у меня сейчас лопнет будка, и забрызгаю мозгами всю комнату… Короче, как соберусь возвращаться, я позвоню или дам телеграмму… Кстати, чуть не забыла. — Вика метнулась к своей сумочке, достала оттуда тощую пачку стодолларовых купюр и визитную карточку, протянула Тамаре. — Тряханула сегодня Андрюшу. Здесь три штуки — тебе пока хватит.
— А что за визитка?
Читать дальше