Борис Седов: Наследница

Денек, пока дело ни передадут кому надо, тебя помучает вопросами какой-нибудь случайный следак. Не откровенничай с ним. Константина не знаешь. Он тебя спас, попытавшись угнать твою тачку. Будут спрашивать, кого подозреваешь в организации покушения, отвечай, что никого конкретно, хотя подсознательно ожидала подобного поворота. Но круг подозреваемых обрисовать ты не можешь, потому что слишком многие желали бы твоей смерти, чтобы завладеть концерном. Как отвечать на остальные вопросы, ты уже знаешь». Действительно, знаю. Как раз накануне войны мы всё утро просидели вчетвером (я, Томка, Олег и Пляцидевский), обсуждая, как нам с Тамарой держаться на допросе в мусарне. В том, что рано или поздно нам это придется пройти, никто не сомневался. Пришлось. К сожалению, рано.

Я выхожу из кабинета, присаживаюсь на краю скамейки рядом с сонной Тамарой.

— Ну, как? — Хлопая ресницами, она смотрит на меня вопросительно.

— Всё о'кей. Сейчас поедем домой. Вот только мусор поговорит по телефону и придет попрощаться.

Я оказываюсь права. Важняк появляется из кабинета минут через пять. С кислой миной протягивает нам пропуска.

— На сегодня свободны, — нелюбезно прощается он. — Энглер, переезжайте в Ольгино по месту прописки. Вас вызовут.

«Ни хрена себе! — В очередной раз я с трудом удерживаюсь на грани. — Этот лощеный уродец еще будет указывать, где мне жить!»

Хотя он, пожалуй, и прав. Почему бы нам с Томкой не перебраться в Ольгино? Я ведь еще ни разу там не была. И ни разу не видела, в каких хоромах обитают российские олигархи.

Оказывается, ничего из ряда вон выходящего. Дом как дом. Раза в два больше того, в котором мне довелось недолго пожить, когда только приехала в Питер из Череповца. Трехэтажный. Довольно-таки симпатичный как снаружи, так и внутри. Чего не скажешь о заброшенном, поросшем пожухлой травой участке. Правда, кому здесь было заниматься благоустройством территории, разбивкой японского садика, как у Монучара, или хотя бы посадкой цветов? Крейзанутой наркоше Ларисе? Или ее сиделке?.. Мда, некому. Ну и отличненько! Если я здесь вдруг начну загибаться со скуки, у меня всегда есть, чем заняться. Садиком. И разведением в пруду карпов и карасей…

Бондаренко, которого я вызвала сразу, как только покинула прокуратуру, встретил нас на Приморском шоссе, передал ключи от своего БМВ одному из телохранителей, а сам пересел ко мне в «мерседес». Когда подъехали к дому, он достал из кармана миниатюрный пульт дистанционного управления, набрал на нем код, и перед нами гостеприимно распахнулись створки ворот.

— Здесь центральный электронный замок, — принялся объяснять мне Андрюша. — Набираешь сорок восемь тринадцать, потом жмешь на зеленую кнопку, и дом снят с сигнализации, входная дверь не заперта. Чтобы открылись ворота, жмешь на эту вот кнопочку. Чтобы, наоборот, всё запереть и поставить на сигнализацию, набираешь в обратном порядке: тридцать один…

— Расскажешь попозже, — перебила я. — А сейчас вот о чем я подумала… Свяжись-ка ты с Полторак. Пусть пришлет сюда бригаду спецов. Надо проверить дом и участок

— Думаешь, здесь могли понатыкать жучков? — хмыкнул Андрюша. — Но это ведь невозможно. Сюда не проникнуть. Этот дом — крепость.

— Что эта крепость не неприступна, было доказано еще в начале июня, когда засмолили Богданова. Вот так-то, любимый, — промурлыкала я. — Давай-давай, звони Савве Матвеевичу.

…Прошло не более двух часов после этого разговора, Томка настряпала целый поднос бутербродов, мы попили кофе… и вот в доме уже вовсю хозяйничает бригада «уборщиков» из четырех человек. Двое метр за метр обшаривают сканерами первый этаж. Третий копается в телефоне. Четвертый оклеивает по кромке оконные стекла прозрачной лентой, похожей на скотч.

— Затем, чтоб с окон ничего не смогли считать лазером, — объясняет он, заметив, что я с интересом наблюдаю за ним. — Эта пленка так же надежна, как и простые глушилки. Только, в отличие от них, эту штуку не надо включать-выключать. И она не ломается.

Но меня больше волнует не лазер, а грязные стекла. И то, что в этих хоромах всё покрыто вековым слоем пыли разве что не с мизинец толщиной. Если браться за уборку всерьез, то даже с помощью Томки на это уйдет пол моей жизни.

«Надо будет подыскать домработницу, — прихожу к я заключению. — А то и двух сразу. И китайца садовника. Пусть обучит меня разбивать миниатюрные садики».

От бытовых проблем меня отвлекает тот техник, который проверял телефон. Докладывает, что со связью (по крайней мере, до центрального кабеля) всё в норме. Проводит меня в кабинет и с гордостью демонстрирует допотопный аппарат с наборным диском и трубкой на проводе.

Читать дальше