Александр Золотько - Под кровью — грязь

Мир разом стал красным, потом полыхнула вспышка, и Стрелок умер.

Блондин чуть не споткнулся о тело убитого милиционера. Не успели убрать, теперь уже другие уберут.

Таки побежали. Блондин остановился на углу здания. Через двери кухни, отталкивая друг друга, сшибая мусорные баки, крича что-то непонятное бежали люди. Вырвались, совершенно без эмоций подумал Блондин. Это их Бес пропустил… Или Беса пришил его любимый Крутой?

Кто-то из бегущих заметил Блондина и ткнул в его сторону пальцем. Завизжала женщина, другая женщина споткнулась и упала в вывалившийся из перевернутого бака мусор. Двое или трое споткнулись об нее и тоже упали.

Блондин, не торопясь, поднял автомат. Жаль, что не Стрелок там сейчас, не этот чистоплюй, с оптическим прицелом вместо хрена. Ну, ладно, с ним потом разберемся.

Как там Наташка в машине говорила? Чтобы мозги полетели? Да, именно так. Именно…

Сколько он одной очередью положит этих козлов? По ногам вначале, или сразу же по головам? Блондин оперся плечом о стену дома, намотал на руку ремень от автомата.

Все происходило будто в кино. Крики, грохот, ругань. Все это происходило перед Блондином, но не затрагивало его, как не особо впечатляло и то, что до этого происходило в ресторане. Кто-то кого-то убивал – ему-то что? Это была игра Солдата. Если бы он занялся тогда делом вместо того, чтобы стоять столбом в дверях, тогда – да, тогда бы его это тоже завело. А так…

Холодно только. Никак зима началась? Ну, хрен с ней, с зимой…

– С новым годом! – крикнул Блондин и нажал было на спуск, но тут на улицу вывалился всклоченный Бес.

– Ты чего? – Блондин от неожиданности опустил автомат.

– Ни-ничего… – сказал Бес.

– Что там у вас? – спросил Блондин.

Бес покосился через плечо на дверь. Наверное, все посетители уже вырвались на свободу и теперь бежали к спасительной темноте парка.

– Кто их выпустил? – спросил Блондин, механически переводя взгляд с Беса на бегущих. Он понимал, что за последние несколько минут что-то изменилось, помнил, что Солдат крикнул ему о том, что Бес их сдал, но это не было еще внутри него, еще не управляло его рефлексами.

Бес – продал. Бес продал их. Это вяло пульсировало в голове Блондина и почти терялось на фоне полыхающего сигнала – стрелять в убегающих. Зачем? Это было не важно.

Они бежали – нужно было стрелять им в спины. Стрелять. Блондин прицелился.

Бес? Бес их сдал?

До Блондина, наконец, дошло, что именно крикнул ему Солдат и зачем послал сюда. Бес – продал!

– Ты их выпустил?

Бес не ответил. Автомат в его руках выплюнул короткую очередь.

Сука. У Блондина перехватило дыхание. По лицу больно стеганула каменная крошка, отбитая пулями от стены. Сука.

Новая очередь прошла ниже, пуля словно кувалдой ударила по правому колену, Блондин закричал и нажал на спуск своего автомата, уже падая.

– Сука! Сука! – выкрикнул он, заваливаясь на бок.

Очередь получилась длинная, на весь магазин, на все тридцать патронов. И только одна пуля из тридцати достала Беса.

Пуля прошла навылет грудную клетку и застряла в позвоночнике. Бес сполз спиной по дверному косяку, словно присел отдохнуть, вытянув одну ногу перед собой и подвернув под себя другую.

Блондин упал в замерзающую лужу, сгоряча попытался вскочить и снова упал, закричав от боли.

Правая нога подвернулась под неестественным углом, от боли Блондина вырвало. Суки. Они достали его. Не он разнес башку Стрелку, а Бес, эта мелкая гнида, сделал его калекой.

Не переставая кричать, Блондин вытащил из кармана запасной магазин и положил его перед собой. Сволочи, сволочи, сволочи! Всех… Всех положу, сволочи, крикнул Блондин. Всех.

Пустой магазин Блондин отбросил в сторону, пристегнул новый и дернул затвор автомата. Суки. На мгновение опустив голову, Блондин прижался лицом к холодной грязи. Стало немного легче.

Блондин направил автомат на дверь.

Это не может долго продолжаться, подумал Гаврилин. Не может. Дверь сейчас просто развалится под выстрелами.

И тогда все.

Каким бы ни был Агеев пацаном, у него хватит ума просто войти в дверь, поливая все перед собой автоматным огнем. Их там, за дверью, четверо. В четыре ствола они просто выметут все перед собой. Пластмассовые столы никак от пуль не защитят.

– Палач! – воспользовавшись паузой, крикнул Гаврилин.

– Что?

– Надо уходить.

– Ты думаешь? – спросил Палач.

– Давай за остальными, через кухню!