Максим Шахов - Крутая фишка

– Иди ты, козел!

Сказав это, я уже начал отворачиваться, и тут меня словно током ударило. На второй, тоже распахнутой дверце фургона зеленел рекламный плакат с запотевшим бокалом пива, пузырьками и всеми остальными делами. От неожиданности я невольно вздрогнул и притормозил.

В фургоне тем временем раздался какой-то шорох, и вслед за этим послышалось злобное шипение паренька:

– Стоять! Лезь сюда! Ну!

Я быстро скосил на него глаза и увидел нацеленное прямо на меня дуло «шмайсера». Точно такого, как в кино. В здоровенных лапах этого бугая автомат выглядел игрушечным, но то, что он настоящий, я понял сразу.

– Ну! – снова прошипел паренек.

Палец лежал у него на спусковом крючке, и выглядело все это довольно устрашающе. Только я был уже не тем, что пять дней назад, и не собирался лезть в этот фургончик даже под дулом танка.

Главное было улучить момент и отпрыгнуть в сторону. Это было вполне реально – дело происходило средь бела дня в большом городе и было ясно, что без крайней необходимости стрелять он не станет.

– Ты че?.. – сказал я, изображая растерянность и вроде бы невзначай поворачиваясь.

Мое дело было уйти из-под обстрела одним прыжком. Остальное я оставлял на Панкратьева и его напарника в «копейке» – в конце концов именно для поимки всяких вооруженных психов их и готовили, а не для того, чтобы они обжирались пирожками на рынках.

Моя уловка почти сработала. Паренек снова что-то прошипел и повел дулом автомата. Он не видел, что я отставил толчковую ногу, и даже не догадывался, что уже через секунду я оставлю его с носом. Точнее – с Панкратьевым, который должен был быть уже где-то на подходе.

– Лезь, сука! – снова прошипел парнишка.

Тут я кивнул головой и вроде как подался к фургону. Естественно, это была тоже уловка, рассчитанная на то, чтобы окончательно усыпить его бдительность. Я уже был готов к прыжку и уже почти прыгнул.

В этот момент сзади раздался какой-то шорох, и в моей голове вроде как одним махом врубили сотни полторы электрических лампочек… Только врубили их ненадолго, всего на какой-то миг. А потом электричество выключили, и я погрузился во тьму…

Очухивался я долго и как-то по частям. Сперва включился звук. Но ненадолго и снова пропал. Потом опять включился. И опять пропал. Ощущение было такое, что где-то в мозгу западает какой-то контакт.

Не знаю, сколько это продолжалось, но потом меня вдруг тряхнуло, я подпрыгнул, хорошенько стукнулся обо что-то башкой, и контакт встал на место окончательно. От удивления я открыл один глаз и увидел перед собой какие-то подрагивающие уголки. Башка не соображала вообще, и поначалу я долго не мог понять, что это такое. Тогда я закрыл глаз и открыл другой. Все было по-прежнему.

Немного отдохнув, я поднатужился и открыл оба глаза одновременно. Дело явно шло на лад, и я решил повернуть голову. Не сразу, но и это у меня получилось. Понемногу я осмотрелся и наконец понял, где я и что вокруг меня происходит.

Шум происходил оттого, что работал двигатель. А так как он работал, фургон ехал. А бился я головой потому, что этот проклятый фургон подпрыгивал на выбоинах. В общем, все встало на свои места – даже эти дурацкие уголки под крышей фургона. Они были обычным каркасом для обшивки.

Я здорово обрадовался, но ненадолго. Башка еще сильно побаливала, но соображала уже неплохо, и я сразу понял, что мне крышка. Вернее, даже не крышка, а мясорубка. Я тут же вскочил и бросился к дверцам фургона. Нужно было во что бы то ни стало вырваться из этой проклятой душегубки.

Само собой, двери оказались надежно закрыты, причем снаружи. Я понял это сразу, но еще какое-то время дергал за ручку, налегал плечом и тужился, пока окончательно не выбился из сил.

Немного передохнув, я сантиметр за сантиметром очень быстро, но тщательно обследовал стенки, пол и крышу фургона. Делал я это чисто машинально, в надежде отыскать какой-нибудь люк, лючок или какое-то другое отверстие, в которое можно было бы просочиться наружу.

Подходящих отверстий, тем более люков не оказалось. Ни одного. Убедился я в этом довольно быстро. Мало того, в этой проклятой металлической обшивке не было ни единого дефектного места, в котором можно было бы попытаться проделать дыру.

Положение было практически безвыходным, и перед глазами у меня то и дело возникали огромные рычащие мясорубки величиной с пятиэтажный дом. Но постепенно я взял себя в руки и смог более-менее проанализировать ситуацию.